"Ричард Пратер. Проснуться живым" - читать интересную книгу автора

Сколько раз, слушая песенные хиты, мне часто хотелось
сконцентрировать внимание на музыке, а не на тексте. То же чувство я
испытывал и теперь. Не только потому, что слова проповеди не пробуждали во
мне никакого отклика, но и потому, что Лемминг не произносил проповедь
собственного сочинения, а цитировал с незначительными приукрашиваниями
комментарии о святом безбрачии, произнесенные несколько лет назад от имени
Господа Папой Павлом VI.
Я посмотрел на часы. Было без трех минут десять. Если повезет,
Лемминг сделает перерыв в десять. В обоих боковых проходах, в трех
четвертях пути к передней стене, стоял человек - возможно женщина, на
таком расстоянии было трудно разобрать, - облаченный в некое подобие
униформы. Я попытался рассмотреть как следует стоящего в правом проходе.
Облачение представляло собой перламутрово-серую мантию длиной до лодыжек,
застегнутую на шее и с эмблемами на рукавах. На голове красовалось нечто
вроде большой купальной шапки.
Очевидно, получить интервью у "самого святого пастора" было не так
легко, если вообще возможно, без помощи посредника. А мне, не
принадлежащему к церкви, без помощника еще труднее, чем кому бы то ни
было. Поэтому я подошел к правому проходу и потихоньку двинулся вперед,
стараясь не привлекать внимания.
Благополучно пройдя полпути, я остановился, чтобы получше рассмотреть
прихожан. Из четырех тысяч присутствующих я мог окинуть взглядом несколько
сотен, и это зрелище было тягостным. Конечно, я был предупрежден и видел
не только то, что было передо мной в действительности, но и то, что ожидал
увидеть. Впрочем, думаю, что и непредубежденный наблюдатель пришел бы к
такому же печальному выводу.
Что касается меня, то я еще ни разу в жизни не сталкивался с таким
унылым и безрадостным сборищем простофиль. Даже делая девяностопроцентную
скидку на мои личные предубеждения, очень немногих из них можно было
принять за живых людей, а некоторые даже выглядели умершими несколько лет
назад.
Застывшие, неподвижные и смотрящие вверх, они словно поглощали всеми
порами любовь к жизни или жажду смерти - выбирайте что хотите, ибо Фестус
все еще вещал им о добродетелях и радостях девственности и безбрачия,
страдания и самоотречения, - извергающиеся на них с кафедры. И как ни
странно, те, кто, казалось, смотрел на меня, выглядели еще более мрачными
и настороженными.
Повернувшись, я вновь двинулся по проходу и остановился позади
личности, которую принял за некое подобие часового. Он, она или оно - даже
вблизи я не мог различить пол из-за свободного облачения - стояло ко мне
спиной, поэтому я постучал ему по плечу и шепнул:
- Прошу прощения, сэр, мэм или мисс.
Она - да, это была она, и еще какая! - быстро обернулась. Девушка не
отличалась ростом и несколько секунд стояла, уставившись на мой
подбородок, а может, немного пониже - на адамово яблоко. Возможно, адамово
яблоко вызвало у нее связанные с проповедью ассоциации, а может, дело было
в моих словах. Как бы то ни было, она выглядела потрясенной.
Резко откинув голову назад, словно опасаясь, что на нее приземлится
орел, девушка устремила расширенные глаза на мою физиономию. Глядя в
глубину этих огромных, почти фиолетовых глаз, видя нежную гладкость кожи и