"Ричард Пратер. Тела в бедламе" - читать интересную книгу автора

Пол заговорил еще громче, - самый большой сукин сын в Голливуде! А уж
где-где, а тут хватает сукиных сынов!
Брэйн медленно обернулся. Его маска была сдвинута на лоб. Он не желал
играть по правилам, как все остальные, он хотел отличаться от других.
Поэтому - и, конечно, по его габаритам - его сразу узнали мои
собутыльники. Одет он был итальянским аристократом эпохи Возрождения и
походил на цветную пленку "Техноколор". На нем были голубой жакет с буфами
на рукавах, трико винного цвета, обтягивающее его длинные ноги, и черный
плащ на серой подкладке. Плащ был закреплен на шее и плечах и свисал до
пола. Украшенная драгоценными камнями рукоятка длинного кинжала торчала из
ножен на левом боку.
Нелепо смотрелась болтавшаяся на кожаном ремешке, переброшенном через
плечо, современная дорогая тридцатипятимиллиметровая миниатюрная "лейка" в
открытом кожаном футляре.
Положив свою лапищу на рукоятку кинжала, он направился к нам
вальяжной походкой. Именно так, вальяжной, словно он был под большим
впечатлением от самого себя.
Он остановился перед нами и рассматривал нас троих, слегка кривя свои
полные губы, словно разглядывал грязь. У него были вьющиеся каштановые
волосы, а брови того же цвета вздернулись вверх.
Закончив осмотр, он отчетливо и с нарочитым презрением произнес:
- Деревня.
Взгляд его опустился на наши ноги, задержался на них и снова
переместился на наши лица.
- Сапоги! - спокойно изрек он. - Бог мой! - Внимательно осмотрел наши
лица, обнажив в улыбке красивые зубы, потом сморщил губы и выплюнул:
- Несомненно, кретины. Отвратительно. Но интересно.., для антрополога.
Ничего оригинального в его словах не было, но как он их произнес! Он
мог бы сказать: "О, детка", и вам бы показалось, что вы никогда такого не
слышали. Он как бы растворял каждое слово в кислоте, прежде чем выплюнуть
его остатки из красивого рта.
Роджер Брэйн был верховным существом с Марса или богом с Олимпа, а мы
- простыми смертными.
Он продолжал вещать. Приятно улыбаясь, проговорил своим хорошо
поставленным протяжным голосом:
- Вы очаровательные штучки. Вы.., штучки. - Его улыбка стала еще
шире. - Может, выйдем? Ну, кто из вас? Из вас.., штучек?
Этот парень как бы гладил меня против шерсти, не мое дело, но
все-таки.
- Мистер Брэйн, - вмешался я, - кончайте перебранку. Я не имею ничего
против вас. - Тут я улыбнулся. - Так что оставьте меня в покое. Оставьте
нас всех. Забудьте. Мы извиняемся.
Брэйн сконцентрировался на мне так, словно готовился совершить первое
в своей жизни вскрытие, но не знал точно, с чего начать.
- Что вы такое? - спросил он. - Кто вы такой?
- Скотт. Шелл Скотт.
- Любопытно, - медленно проговорил он с утрированной
выразительностью. - Однако у вас безобразный нос. Или вы не находите его
безобразным?
Это он так отозвался о моем носе, сломанном в смертельном бою с