"Терри Прэтчетт. Глиняные ноги" - читать интересную книгу автора

Сержант Камнелом самым честным образом поднял одну бровь, изображая
задумчивость.
- Могет быть... могет быть, есть следы снаружи энтого окна, сказал
он. - Энтот "улика" завсегда надобно искать тама.
Ваймз вздохнул. Камнелом, несмотря на то, что у него была всего одна
извилина, да и та от шлема на несколько размеров меньше требуемого, был
хорошим полицейским и чертовски хорошим сержантом. У него был тот особый тип
глупости, который невозможно обмануть. Донести до него хоть какую-нибудь
мысль было практически невозможно, но еще сложнее было выбить ее из него.
Камнелом был довольно хорош, когда надо было задавать вопросы. У него
было три основных вида вопроса. Первый - прямой (Вы сделали это?), второй -
настаивающий (А Вы уверены, что не Вы сделали это?) и третий - хитрый (Вы
сделали это, не так ли?). Хотя они были не самые искусные в мире вопросы,
талант Камнелома был в том, что он задавал эти вопросы на протяжении
нескольких часов, пока не получал правильный ответ, обычно что-то типа: "Да!
Да! Я сделал это! Я сделал это! Теперь, пожалуйста, скажите, что я сделал!".
- Камнелом, - сказал Ваймз, как можно мягче.- На той стороне окна
тридцатифутовый обрыв к реке. Там не могут остаться..., - он запнулся.
Вообще-то, ведь это была река Анк, и он поправил себя, - Любые следы уже
должны быть смыты. Почти наверняка.
Однако, на всякий случай, он выглянул из окна. Река булькала и бурлила
под ним. Не было никаких следов, даже на знаменитой коре спекшихся отбросов
держащихся на реке. Но зато было еще одно пятно грязи на подоконнике.
Ваймз соскреб немного и понюхал.
- Похоже, что еще немного белой глины, - сказал он.
Он не мог вспомнить хоть где-то в окрестностях города место с белой
глиной. Как только выходишь из города, то вокруг лишь только жирный
чернозем, вплоть до Рамтопса. Человек, перешедший через поле, вырастал на
два дюйма.
- Белая глина, - сказал он. - Где здесь поблизости, черт побери, земля
с белой глиной?
- Это мистично, - сказал Камнелом.
Ваймз весело ухмыльнулся. Это действительно мистика. А он не любил
мистики. Мистика обычно становилась сложнее, если ее не разгадать с самого
начала. Она размножалась.
Обычные убийства случались всегда. И обычно даже Камнелом мог в них
разобраться. Когда обезумевшая женщина стоит над лежащим мужем с торчащей из
него изогнутой кочергой и причитает: "Он не должен был так говорить о нашем
Невилле!",- то получаешь слишком мало вариантов для обдумывания между двумя
чашками кофе. И когда в субботнюю ночь находишь кучу различных частей тела
пригвожденных к стенам, потулку и полу в "Штопанном барабане", а остальная
клиентура сидит ошарашенная, глазея по сторонам, совершенно не нужен
интеллект Камнелома, чтобы разобраться что произошло.
Он посмотрел на останки отца Тубелчека. Было удивительно, сколько
натекло крови, при его то тонких руках и неразвитой груди... Он, конечно же,
не умел драться.
Ваймз наклонился и осторожно поднял одно веко трупа. Мутный голубой
глаз с черным зрачком смотрел на него из того места, где сейчас находился
старый священник.
"Религиозный старик, живший в двух тесных комнатках и, конечно же, не