"Терри Прэтчетт. Глиняные ноги" - читать интересную книгу автора

тогда тратить все свое время, наблюдая, как тебя сторонятся и
перешептываются у тебя за спиной, хотя для того, чтобы увидеть, как они
перешептываются, надо оглянуться.
Кэрроту было все все равно. Но ему было не все равно, что другим людям
было не все равно. Ему было не все равно, когда даже самые близкие
друзья-коллеги начинали носить кусочки серебра где-нибудь на теле. Она
видела, как он расстраивается из-за этого. Она видела, что напряжение
растет, и он не знает, как с этим бороться.
Все было, как предсказывал ее отец: "Общайся с людьми не только во
время еды, и это будет все равно, что спрыгнуть в серебряную шахту."
- По-видимому, будет огромный салют после празднества в будущем году, -
сказал Кэррот. - Мне нравятся салюты.
- Я поражаюсь, почему Анк-Морпорку нравится отмечать факт того, что
триста лет назад здесь была гражданская война, - сказала она, возвращаясь к
действительности.
- Почему бы и нет? Мы победили, - сказал Кэррот.
- Да, но вы также и проиграли.
- Всегда ориентируйся на положительные моменты, так я говорю. Ага, вот
мы и пришли.
Ангуа посмотрела на вывеску. Она уже научилась читать руны гномов.
- Музей Хлеба Гномов, - сказала она. - Черт. Не могу дождаться.
Кэррот счастливо кивнул и толкнул дверь. Внутри стоял запах засохших
корок.
- Эй-ей, мистер Хопкинсон? - позвал он. Ответа не было. - Он иногда
уходит, - пояснил он.
- Наверно когда радостное возбуждение становится слишком сильным для
него, - сказала Ангуа. - Хопкинсон? Что-то не очень похоже на фамилию гнома.
- О, он человек, - сказал Кэррот, переступая порог. - Но известный
авторитет. Хлеб - это его жизнь. Он опубликовал полное описание
наступательной выпечки. Ну... раз его нет здесь, я возьму два билета и
оставлю два пенса на столе.
Музей мистера Хопкинсона не производил впечатления, что здесь бывало
много гостей. На полу и витринах лежала пыль, и еще больше пыли было на
экспонатах. Большинство из них имело классическую боевую форму, с чертами
своего съедобного происхождения, но были там также и буханки, и ватрушки
ближнего боя, и убийственные метательные гренки, и огромное количество
других запыленных орудий изобретенных расой, занимающейся едой как оружием,
и зашедшей дальше всех в создании сих убийственных видов.
- Ты чего ищешь? - спросила Ангуа. Она понюхала. Чувствовался знакомый
противный резкий запах.
- Это... ты готова для этого?... Это... боевой хлеб Б'храйена Кровавого
Топора! - сказал Кэррот, копаясь в столе на входе.
- Буханка хлеба? Ты привел меня сюда, чтобы показать буханку хлеба?
Она фыркнула опять. Да. Кровь. Свежая кровь.
- Точно, - сказал Кэррот. - Его позаимствовали для показа только на две
недели. Это тот самый хлеб, которым он размахивал во время битвы в долине
Кум, когда убил пятьдесят семь троллей, - здесь тон Кэррота понизился с
энтузиазма до гражданского уважения, - это было очень давно, и мы не должны
позволять древней истории ослеплять нас по поводу отношений в
много-этнической общине века Крылана.