"Ирина Поволоцкая. Утка по-пекински" - читать интересную книгу автора

■ У нас в Чехии немножко можно.

■ Что можно в Чехии? ■ Это уже помдекана по иностранным
студентам затрубил тромбоном ■ он это собрание и вел... Тут чех
уронил очки, но, когда поднял, верно, и сам душою распрямился,
потому что, ничего не объясняя более, кинулся к дверям, хотел
сбежать, но Портнова спрыгнула в зал, только хохолок мелькнул,
и поймала его за лацканы.

Замкнутое пространство, обозначенное бордовым плюшем занавеси и
штор на окнах и высоких, как окна, дверях, и длинный стол,
крытый тяжким сукном, и графин с ритуальным стаканом, а слева
или справа (сие зависело от левши или правши распоряжавшегося,
то есть уже на уровне мозжечка и головных полушарий) кафедра с
гербом или без герба ■ последнее не только по статусу, но и по
благосостоянию учреждения, а вот высота и устройство ■ всегда
загадка, поскольку никогда не совпадало с естественными
размерами выступавшего, и не могло, видимо, по замыслу-умыслу:
каждый чувствовал свою физическую несостоятельность,
обязательно что-нибудь велико, мало в нем самом ■ то ноги
длинны и надо горбиться, клониться, то, напротив, шею режет и
тянуться следует; эта нехитрая декорация, калька с чего-то
Главного, всем известного, но и сакрального, поскольку в
кажущейся простоте и скрывался вопрос ■ почему все так просто?
Но калька и эталоном была для низшего по рангу (хотя и здесь у
нас до верха далеко было), еще более низшего ■ к примеру,
вагончика на колесах, но не на рельсах, а где? ■ да хоть в
пустыне, хоть в тундре, пожалуйста, но тоже с обязательностью
стол и графин, и сукно на столе, и шторки на окошках вагонных
задергивались, как у нас в зале ■ а пускай день! ■
приспускались, и люстра возгоралась, бронзовая, это у нас, а
наверху ■ у них ■ может, вспыхивал потолок затаенным светом, а
тому семьдесят лет закрывали ставни, подкручивая фитилек, но и
в прошлом веке опускали шторы ■ декорация сохранялась, да и
сюжет, пожалуй, был один, только жанры менялись чересполосицей,
как в театральной афише... И Портнова после нынешнего фарса
сосала валидол в трамвае, шмыгая остреньким носиком, ■ а кто ее
дергал? что она так взбаламутилась? Правда ли требовала от
Ярополка письменных отзывов о демократах в общежитии, а тот ее
послал, или согласился, но не подал, но ведь и от нее что-то
требовали, раз она валидол сосала, хоть и сучкой была, а чех
после диплома объяснял, что хрусталь ей был нужен чешский, а он
не привез; крюшонницу жа ждала Портнова, да не простого
хрусталя, а богемского с отливом золотым, и к крюшоннице
двенадцать бокалов ■ маленьких чашечек, призрачно мерцающих, и
каждая чашечка-бокал с ручкой, чтоб не хапать почем зря и не
оставлять на солнечном хрустале пятен и чтоб не пролить и не
разбить, а держать в лапке крепко, а может, и не держать, а
захавать в скромную охельгуп ■ эту простолюдинку, эту хилую
бастардку от русских буфетов и немецких сервантов, но задняя