"Макар Трофимович Последович. С тобою рядом (Повесть про войну)" - читать интересную книгу автора

как малые дети, собиранием разноцветных камешков! С самым серьезным видом
спорят после обеда или вечером по поводу загадочного цвета агата так,
словно от этого зависит судьба государства! Как школьники, хвастают друг
перед другом удачными коллекциями самоцветов, упрашивают один другого
поменять редкий нефрит на аметист. Недаром кто-то метко назвал поиски
самоцветов "каменной болезнью".
Вскоре показались и Полина Федоровна с Анечкой. Анечке только шесть
лет, она на два года моложе Нади. В коротеньком василькового цвета
платьице, с оттопырившимися в сторону косичками, всегда чем-то
озабоченная, она часто спотыкается, цепляясь ногами за круглые голыши,
хоть и держится за руку матери. Антон Корницкий круто поворачивает и идет
навстречу Полине Федоровне. Надейка, пристально всматриваясь, говорит:
- Погляди, татка, правда ж, наша мама очень красивая!
- Правда.
- Ой, если б ты знал, сколько она плакала, когда ты куда-то далеко
ездил!
- А ты откуда знаешь? Ведь ты еще тогда только ползала.
- Мне бабка сказала. Ты вечный доброволец... Погляди, татка, какая
пугливая наша Анька. Боится идти с той стороны, где вода. А я нисколечко
не боюсь. Смотри!
Она вырывала свою руку из отцовской и вбегала в шипучую подвижную
пену прибоя, смеялась и махала руками, как неоперившийся птенец крыльями.
Золотистые глаза Полины Федоровны тогда наполнялись страхом, и она кричала
громко, строго:
- На-адя!
Надя, не оглядываясь, мчалась вперед вдоль пенистой полосы. Иной раз
блестящие брызги обдавали ее всю, но она не обращала на это внимания.
- Вся в тебя пошла! - увидев, что Надя наконец выбежала на сухое
место и возвращается к ним, с облегчением говорила Полина Федоровна. -
Такая же отчаянная, как и ты.
- Мне кажется, что теперь я самый тихий в Советском Союзе человек,
примерный семьянин. День работаю, вечером учусь и аккуратненько являюсь на
ночь домой. А сейчас собираю камешки и любуюсь, как этим занимаются
большие солидные люди. Я, например, не ожидал, что встречу за таким
занятием автора известного учебника по биологии профессора Добрынского и
прославленного писателя Михайлова. Ты знаешь, Поля, Михайлов тоже когда-то
был в партизанах на Дальнем Востоке.
- А я-то думала, почему так быстро вы с ним спелись!
- Нормально, - довольно улыбаясь, отвечал Корницкий. - Человек он что
надо.
В это время ударил гонг, сзывающий курортников на завтрак. Анечка,
которая возле воды все время крепко держалась за мамину руку,
встрепенулась и потянула Полину Федоровну в сторону столовой. Анечку
пугали волны, что бесконечной грозной чередой катились на берег, пугало
шипучее одеяло пены. Анечка шла, все время боязливо поглядывая на воду,
цепляясь желтыми сандаликами за камни-голыши. Корницкий взял дочку на руки
и понес в столовую. Две каменные и оштукатуренные четырехугольные тумбы
возле столовой для скульптур еще не были заняты. На одной из них, обхватив
сухими морщинистыми руками колени, сидел профессор Добрынский. Он
пристально глядел на море. Увидев Корницкого с семьей, Добрынский поднял