"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автораничего не чувствовал. Кошмар оборвался. И лишь бесполезное грузное тело все
еще билось на мостовой... 3 В эту ночь она не спала. Она неподвижно лежала, и только глаза, глаза цвета пепла и гаснущих звезд, прожигали мрак призрачной комнаты. Окно было открыто. Она смотрела туда. Смотрела в ночь, в пустоту и ждала. А ночь в ответ смотрела в ее глаза, проникала в зрачки, покрывала лицо узором теней и обещала. Так было всегда. Так было тринадцать лет. Но сегодня все было иначе. Там - за окном - в темноте - в пустоте... Ни звука, ни знака. Но черная кошка в ее груди зашипела и выгнула спину. Древний инстинкт, еще более древний, чем сама жизнь, пробуждался и сбрасывал кольца. Луна билась на небе, как вырванное сердце. Ее сердце, отданное ночи. Час настал. Все обещания были исполнены. Она села. Вцепилась когтями белых изнеженных рук в изголовье и поднялась. А затем она сделала шаг к окну. Это было невозможно. Немыслимо. Это не могло произойти. Все законы природы были против этого. Но в этот момент мир истончился, как паутина. Небытие разрушало иссохший песчаный замок реальности. И ее мертвые ноги сделали это, растоптав законы, словно гнилую листву. И когда, наконец, их покинула жизнь, идущая от черного безжалостного упала... почти упала, но окно удержало ее, снова обдав холодным дыханием. Ее руки сомкнулись на раме окна, и звезды вошли в запястья, как гвозди. Она посмотрела вниз. Он посмотрел наверх. Луна осветила ярко до боли его лицо, фигуру, черные раны глаз и мертвую груду на мостовой. Двое распятых над пропастью вечности молча смотрели в глаза друг другу. Арлекин с размазанным гримом на губах и Коломбина с телом, безжизненным, как у повешенной. Все истлевало. Луна тонула в горячечном небе. Этого ты ждала? Это нужно тебе, принцесса из страшной сказки? Вот твоя ледяная пустыня под вечной луной. И вот тот, кто испивает тебя до дна глазами цвета твой души. Он здесь, он ждет, так же, как ты ждала. - Да, - сказала она, - Да. 4 Она стояла одна посреди объятого черным пламенем рокочущего луга. Неподвижная, никем не замечаемая в карнавальной суете. Она казалась тончайшей струной, натянутой между землей и небом, где уже появилась луна - разбитая вдребезги тучами, изорванная ветками деревьев. Ее тусклые лучи, словно седые пряди, прокрались в волосы, которым не суждено поседеть вовеки. Скорее луна провалится в этот небесный котел, сгинет в нем, а земля расколется надвое спелым гранатом, обнажив чудовищное перезрелое чрево. Но даже тогда, в отблесках вселенского пожара, ее волосы, мысли, ее |
|
|