"Кэтрин Энн Портер. Полуденное Вино" - читать интересную книгу автора

глаза, заглянула в плиту, поправила дрова. Мальчишки, тесно привалясь друг к
другу, притулились, словно обретя надежное убежище, под кустом сирени,
который рос прямехонько перед окном ее спальни.
- Вы чем занимаетесь? - спросила миссис Томпсон. Они глядели
исподлобья, набычась, - окончательно пропащие люди. Артур буркнул:
- Ничем.
- Это сейчас ничем, - сказала миссис Томпсон строгим голосом. - Я вам
мигом подберу занятие, и не одно. Марш в дом сию минуту, поможете мне
разобраться с овощами. Сию минуту.
Они неуклюже и с большой готовностью поднялись и пошли следом, норовя
держаться как можно ближе к ней. Что бы они такое могли натворить, гадала
миссис Томпсон, ей совсем не улыбалось, чтобы мистер Хелтон брал на себя
труд наказывать ее детей; но спросить их, за что им влетело, у нее не
хватало решимости. Ну как соврут - тогда их придется уличить в этом и
высечь. Или притвориться, будто веришь, и тогда они приучатся врать. Или ну
как скажут правду, но такую, что все равно придется высечь. От одной мысли
об этом у нее разболелась голова. Можно бы, наверно, спросить мистера
Хелтона, но объясняться с ним - не ее дело. Лучше дождаться мистера Томпсона
и предоставить это ему. Так размышляла миссис Томпсон, не давая между тем
мальчишкам передышки.
- Герберт, ботву у морковки срезай короче, все бы тебе тяп-ляп. Куда ты
так мелко крошишь фасоль, Артур? Хватит, мельче не надо. Сбегай-ка, Герберт,
принеси охапку дров. На, возьми лук, Артур, и вымой у колодца. Ты кончил,
Герберт? Бери веник и подмети все, что тут намусорил. А ты, Артур, возьми
совок и выгреби золу. Герберт, не ковыряй в носу. Сколько тебе раз
повторять? Артур, у меня в верхнем ящике комода, с левой стороны, должен
быть вазелин, найдешь - принеси, я Герберту смажу нос. Поди сюда, Герберт...
Они носились как угорелые, едва поспевая, и за усиленной возней, как
всякие здоровые зверята, вновь воспрянули духом; вскоре они опять выкатились
во двор помериться силами в вольной борьбе. Сцепились, тузя друг друга,
подставляя друг другу подножку, валились на землю, вставали, галдя, и опять
барахтались, бестолково, шумно, надоедливо, точно пара щенят. Они блеяли
по-овечьи, кукарекали по-петушиному, не издавая ни единого звука, похожего
на человеческий, и развозили грязь по потным рожицам. Миссис Томпсон, сидя у
окна, наблюдала за ними слегка озабоченно, с горделивой нежностью - такие
крепкие, здоровые, так быстро растут, - но и беспокойство за них сквозило в
ее болезненной полуулыбке, в прижмуренных от солнца, слезящихся глазах.
Такие бездельники, такой ветер в голове, точно нет на свете ни будущего, ни
заботы о спасении души, и что они все же натворили, что мистер Хелтон тряс
их за плечи-с-прямо-таки страшным лицом?
Вечером, ни словом не обмолвясь о недобром предчувствии, которое
навеяло ей это зрелище, она рассказала перед ужином мистеру Томпсону, что
мистер Хелтон почемуто задал трепку их сыновьям. Он пошел в хибарку
объясняться. Вернулся через пять минут и грозно воззрился на свое потомство.
- Он говорит, Элли, они, негодники, берут его гармошки, дуют в них,
засорили, полно напустили слюней, и гармошки из-за этого хуже играют.
- Неужели он столько всего сказал? - спросила миссис Томпсон. - Просто
не верится.
- Столько не столько, а смысл такой, - сказал мистер Томпсон. - Слова,
возможно, были другие. Во всяком случае, он прямо сам не свой из-за этого.