"Кэтрин Энн Портер. Тщета земная" - читать интересную книгу автора

мне недолго осталось на этом свете", но сказала как будто не всерьез. Я ей
говорю: "Ты можешь прожить очень долгую жизнь, только будь разумна". А Эми
отвечает: "В этом-то вся беда". И еще она сказала:
"Мне жалко Габриэла. Он сам не понимает, на что напрашивается".
Я опять постаралась ей объяснить, что замужество и дети вылечат ее от
всех болезней, - продолжает бабушка. - В нашей семье, говорю, все женщины
смолоду слабы здоровьем. Вот когда я была в твоем возрасте, все думали, что
я и года не протяну. Это называлось бледная немочь, от малокровия
становишься прямо зеленая, и всем известно, что от этого есть только одно
лекарство. А Эми отвечает: "Ну, если я доживу до ста лет и позеленею, как
трава, я все равно не захочу выйти за Габриэла". И тогда я ей сказала очень
серьезно, что, если у нее и правда такое чувство, ей, конечно, не следует за
него выходить, и надо Габриэлу отказать раз и навсегда, и пускай он уедет. И
у него все пройдет. А Эми отвечает: "Я уже ему отказала и велела уехать, а
он не слушается". Тут мы с ней посмеялись, и я сказала, что девушки умеют на
сто ладов уверять, будто не хотят замуж, и на тысячу ладов умеют испытывать
свою власть над мужчинами, но она-то, Эми, уже всем этим вдоволь натешилась,
и пора ей честно решить, да или нет. Вот я, - продолжает бабушка, - только и
мечтала, как бы выйти за вашего дедушку, и, не попроси он моей руки, я, уж
наверно, сама бы его попросила. А Эми уверяла, будто и вообразить не может,
как это ей вдруг захочется замуж. Я, говорит, буду заправская старая дева,
совсем как Ева Паррингтон. Ведь уже тогда было ясно и понятно, что Ева -
прирожденная старая дева. Тут Гарри и говорит: "Ну, Ева... у Евы нет
подбородка, вот в чем беда. Если бы и у тебя не было подбородка, Эми, ты,
конечно, тоже разделила бы участь бедняжки Евы". А дядя Билл сказал: "Когда
женщинам больше нечем утешиться, они начинают добиваться права голоса. Не
очень-то оно заменяет супруга", - сказал дядя Билл. А Эми ему: "Мне нужен
такой спутник жизни, чтоб была не жизнь, а вальс, вот кого я ищу". Напрасно
было учить ее уму-разуму.
Братья с нежностью вспоминали, что Эми была умница. Послушав, как они
отзываются о нраве и привычках сестры Мария решила - они думали, будто Эми
умная, потому что, отправляясь на бал, она всякий раз спрашивала нравится ли
им, как она выглядит. Если на их вкус что-нибудь было не так, она меняла
платье или причесывалась по-другому, пока им не угодит, и говорила брату:
"Ты такой добрый, ты не дашь твоей бедной сестренке показаться на люди
уродиной". Но ни отца, ни Габриэла она не слушала. Бывало, с нее станется,
если Габриэл похвалит ее платье, она тут же пойдет и наденет другое. Ему
очень нравились ее длинные черные волосы, и однажды, когда она лежала
больная, он приподнял разметавшуюся на подушке прядь и сказал: "Обожаю твои
волосы, Эми, они у тебя самые красивые на свете". А когда пришел в следующий
раз, смотрит - Эми коротко остриглась и голова у нее вся в крутых кудряшках.
Габриэл так ужаснулся, словно она взяла и сама себя изувечила. И уж больше
Эми волосы не отпускала, хоть братья ее и просили. Как раз тогда и сделан
портрет, что висит на стене, - Эми послала эту фотографию Габриэлу, а он без
единого слова ее вернул. Эми была очень довольна и вставила фотографию в
рамку. В уголке есть надпись чернилами, беглым тонким почерком: "Дорогому
брату Гарри, которому нравится, что я стриженая".
Тут кроется лукавый намек на очень серьезный скандал. Глядя на отца,
девочки нередко задумывались - что было бы, если бы он не промахнулся, когда
стрелял в того молодого человека. Полагали, что молодой человек поцеловал