"Кэтрин Энн Портер. Тщета земная" - читать интересную книгу авторалицу.
Она вздохнула с горьким смешком. Смешок был мимолетный, а горечь явно - постоянное состояние ее духа. Миранда попыталась выразить сочувственное понимание. - Я знаю, - сказала она. - Для меня перешивали платья Марии, на мне они всегда сидели не так, как надо. Это было ужасно. - Ну-с, - по тону кузины Евы ясно было, что ее разочарования единственны в своем роде и ни с чьими больше не сравнятся, - а как твой отец? Он всегда мне нравился. На редкость был красивый молодой человек. И хвастун, как все в его семействе. Ездил только на самолучших дорогих лошадях, я всегда говорила - он гарцует, а сам любуется собственной тенью. Я всегда на людях так говорила, и он меня за это терпеть не мог. Я ничуть не сомневалась, что он меня терпеть не может. - Нотка самодовольства лучше всяких слов давала понять, что у кузины Евы имелся свой способ привлекать внимание и увлекать слушателей. - Но ты мне не ответила, как же поживает твой отец, милочка? - Я уже почти год его не видела, - сказала Миранда и, прежде чем кузина Ева пустилась в дальнейшие разглагольствования, поспешно продолжала: - Я сейчас еду домой на похороны дяди Габриэла; знаете, дядя Габриэл умер в Лексингтоне, но его оттуда перевезли и похоронят рядом с тетей Эми. - Так вот почему мы встретились. Да, Габриэл наконец допился до смерти. Я тоже еду на эти похороны. Я не бывала дома с тех пор, как приезжала хоронить маму, это значит, постой-ка, ну да, в июле будет девять лет. А вот на похороны Габриэла еду. Такой случай пропустить нельзя. Бедняга, ну и жизнь у него была. Скоро уже их никого в живых не останется. поколение, молодежь. Кузина Ева только фыркнула: - Вы-то будете жить вечно, и уж вы не потрудитесь ходить на наши похороны. Похоже, это ее нимало не огорчает, просто она привыкла резать напрямик, что думает. "Все-таки, наверно, из любезности надо бы сказать что-нибудь такое, чтоб она поверила, что ее и всех стариков будут оплакивать, - размышляла Миранда, - но... но..." Она улыбнулась в надежде этим выразить несогласие с нелестным взглядом кузины Евы на младшее поколение. - А насчет латыни вы были правы, кузина Ева, - прибавила она. - То, что вы тогда мне читали вслух, и правда мне потом помогло ее учить. Я еще учусь. И латынь тоже изучаю. - А почему бы и нет? - резко спросила кузина Ева и тут же прибавила кротко: - Я рада, что ты собираешься шевелить мозгами, деточка. Не дай себе пропасть понапрасну. Работа мысли остается при нас дольше любого другого увлечения, ею наслаждаешься и тогда, когда все прочее уже отнято. Это прозвучало так печально, что Миранда похолодела. А кузина Ева продолжала: - В мое время в наших краях царили уж до того провинциальные нравы, женщина просто не смела мыслить и поступать самостоятельно. Отчасти так было во всем мире, но у нас, думаю, хуже всего. Ты, наверно, знаешь, я воевала за право голоса для женщин, и меня тогда чуть не изгнали из общества... меня |
|
|