"Кэтрин Энн Портер. Рассказы" - читать интересную книгу автора

Жалобы хлестали из Кеннерли сплошным потоком, он не мог остановиться,
как ребенок, когда его тошнит.
- А все эти мексиканцы, - рассказывал он так, будто натолкнуться на них
в Мексике было для него непредвиденной неприятностью. - От них сам не
заметишь, как сойдешь с ума. В Техуантепеке это был какой-то ужас. Все
рассказать - недели не хватит, потом, он делает заметки, думает когда-нибудь
написать книгу, но все-таки один пример приведу: мексиканцы не знают цену
времени и на их слово никак нельзя полагаться. Они вынуждены были давать
взятки на каждом шагу. Подкупы, взятки, подкупы, взятки - с утра до вечера,
в любом виде: от 50 песо муниципалитетским нахалюгам до кулька конфет
какому-нибудь провинциальному мэру, а иначе тебе даже камеру не дадут
поставить. Москиты чуть не съели его живьем. А если к этому прибавить еще
клопов, тараканов, и скверную еду, и жару, и здешнюю воду, неудивительно,
что все переболели: Степанов, оператор, заболел, Андреев заболел.
- Уж так и заболел, - сказал Андреев.
Даже бессмертный Успенский и тот заболел. Что же до самого Кеннерли,
так он и вообще не раз прощался с жизнью. Амебиаз. Его никто не разубедит.
Да что говорить, диву даешься, как они все там не перемерли и как их не
перерезали. Да что говорить, Мексика еще хуже Африки.
- А вы и в Африке побывали? - спросил Андреев. - И почему вы всегда
выбираете такие неудобные для жизни страны?
По правде говоря, в Африке он не был, но одни его друзья снимали фильм
о пигмеях, и если рассказать, чего они там натерпелись, вы просто не
поверите. Что же до него, Кеннерли, посылай его хоть к пигмеям, хоть к
каннибалам, хоть к охотникам за головами - он всегда пожалуйста. С ними, по
крайней мере, все известно наперед. А здесь что: к примеру, они потеряли ни
много ни мало десять тысяч долларов только потому, что, повинуясь здешним
законам - чего тут сроду никто не делал! - представили свой фильм о
землетрясении в Оахаке цензорскому совету в Мехико. А какие-то местные
ловчилы, которые знают все ходы-выходы, воспользовавшись этим, отослали свою
полнометражную хронику прямиком в Нью-Йорк - и обскакали их. Иметь совесть
всегда накладно, но если уж ты родился на свет совестливым, ничего не
попишешь. А в итоге - выброшенное время и выброшенные деньги. Он заявил
протест цензорам, обвинив их в том, что они не пресекли разбойные действия
мексиканской компании и, играя на руку своим любимчикам, злонамеренно
задержали русский фильм, - выложил все как есть, отстукал целых пять страниц
на машинке. Они даже не потрудились ему ответить. Ну что ты будешь делать с
таким народом? Взятка, подкуп, взятка, подкуп - без этого тут шагу не
ступишь. Но здешние уроки не прошли для него даром.
- Теперь какую сумму у меня ни запросят, я плачу ровно половину, и
точка, - сказал он. - Я им говорю: послушай, я тебе даю половину, дай я
больше - это уже пахло бы вымогательством и взяточничеством, понял? Думаете,
они отказываются? Еще чего! Как бы не так!
Его трубный, резкий голос нещадно терзал уши, выпученные глаза с
отвращением взирали на все, на чем ни останавливались. Нервы иголками
вонзались, впивались ему в нутро - обращался ли он мыслью вспять, касался ли
настоящего, ощущал ли холодное веяние будущего. Его несло... Он побаивался
своего зятя, рьяного приверженца сухого закона, гнев которого, узнай он, что
едва Кеннерли покинул Калифорнию, как снова взялся за старое и хлещет пиво в
открытую, был бы ужасен. В известном смысле он рисковал работой - ведь чуть