"Александр Поповский. Павлов " - читать интересную книгу автора

дверью.
Таковы были нравы в Медико-хирургической академии, где Иван Петрович
вел неравную борьбу. Пашутин опирался на власть, а Павлов на параграфы
устава, и если верить современникам, он в ту пору носил устав при себе, не
расставаясь с ним ни на минуту.
У правителя академии были свои основания не любить непокорного
профессора. Начать хотя бы с того, что Иван Петрович с виду производил
впечатление весьма странное. Кругом - чиновные особы, затянутые в мундиры,
некоторые со шпагами, в шпорах, при знаках отличия. И рядом - он, в брюках
гражданского покроя, в распахнутом сюртуке, торопливо надетом поверх жилета,
и в белой рубашке с галстуком. Чем не насмешка над военным этикетом?
Или такой факт. В лабораторию к профессору Павлову является иностранец,
молодой физиолог. Он полон интереса и почтения к известному ученому и
беспрерывно сыплет любезностями:
- Спасибо, ваше превосходительство, вы очень добры. А позвольте вас,
ваше превосходительство, спросить вот о чем... Или нет, лучше вы, ваше
превосходительство...
Фраза остается незаконченной, гневный окрик обрывает ее:
- Бросьте вы эту собачью кличку! Зарядил: "ваше превосходительство",
"ваше превосходительство". У меня есть имя, отчество.
Смущенный иностранец извиняется и спешит уйти.
Непокорному ученому не давали звания ординарного профессора даже после
того, как он перешел на кафедру физиологии. Притесняли изрядно и его
учеников. Конференцией Медицинской академии не была одобрена диссертация
сотрудника, вышедшая из лаборатории Павлова. Один из его учеников не был
утвержден приват-доцентом...
Зато ценили профессора студенты. Они нередко встречали и провожали его
аплодисментами. Их увлекали его лекции, порывистая речь, пересыпанная
народными оборотами; забавляло, что профессор называет желчный пузырь
"временным магазином желчи", живот - "брюхом". Тем более казалось им это
странным, что профессор тщательно готовился к лекциям, терпеливо оттачивал
свои формулировки. Прежде чем выступить с докладом, он предварительно
прочтет его вслух, попросит кого-нибудь прослушать, чтоб проверить на нем
впечатление. Очень нравился студентам наглядный метод его преподавания.
- Насматривайтесь, насматривайтесь, господа, - приглашал он студентов
во время опытов, - прочитанное мною найдете в книжке, не упускайте случая
хорошенько поглядеть,... Я люблю учить не рассказом, а показом...
Этот метод преподавания отнюдь не был традиционным для
Медико-хирургической академии. Еще недавно обучение сводилось здесь к
зазубриванию отдельных страниц из учебников Германна или Кюне, переведенных
на русский язык. Демонстративные опыты ввел впервые Цион. Написав
оригинальный учебник и вытеснив устарелые немецкие пособия, он стал
дополнять лекции демонстрациями.
О профессоре Павлове говорили со смешанным чувством удивления и
интереса. Среди сонма суровых и высокомерных наставников он выделялся
доступностью и простотой. Ему ничего не стоило примкнуть к шумной ватаге
студентов на улице, или, обгоняя, бросить им на ходу: "Эй вы, инвалиды!
Аппетит - это выражение страсти в акте еды, а вы еле плететесь!"
Невнимательному студенту, готовому на слово поверить профессору, лишь
бы самому не потрудиться, не "терзать кролика или собачку", приходилось