"Александр Попов. Хорошие деньги" - читать интересную книгу автора

душе так и звенел протест, что, мол, врешь, Левчук, - любишь ты деньги! И я
люблю, и все любят. Василий зубами заскрипел - мужики удивленно посмотрели
на него.
Закончили перекур. Крановщик с неохотой взялся за рычаги. Все работали
осторожно, опасаясь аварии. Но к вечеру она все же произошла - стрела задела
за колонну, и с нее мешком свалился монтажник Дулов. Он сильно ударился, но
был в сознании, даже виновато улыбался.
- Я же тебе говорил, гад! - с кулаками подбежал к Дунаеву густо-красный
Левчук.
- Прекрати истерику, - холодно произнес Дунаев, сильной рукой отстраняя
Левчука. - Не убился мужик, и ладно. Эй, Иваныч, как ты?
- Очухаюсь, - морщился Дулов. - До общаги доковыляю. А вы, мужики,
работу не останавливайте - хорошая деньга в наш карман заплывает...
- Я так работать больше не буду, - крикнул Левчук, удаляясь в бытовку.
- Как знаешь, Михаил, - ответил Дунаев и крикнул: - Продолжаем! Все по
местам!
- Молодец, земляк! - вырвалось у Василия. Он по-детски восхищенно
смотрел на своего рыжебородого бригадира. Дунаев подмигнул ему.
Вскоре Левчук ушел из бригады.
Дунаевцы работали так, что после каждой смены Василий в общежитии
валился в постель и мгновенно засыпал. Иногда ночью тревожно пробуждался,
испуганно нащупывал под подушкой пачки денег и снова проваливался в сон.
Утром тишком он рассовывал банкноты по карманам и весь день с ними не
расставался. Когда в комнате никого не бывало, он пересчитывал эти
приманчивые ценные бумажки и даже любовался ими...
Однажды дунаевская бригада возвращалась из командировки в базовый
поселок. По причине нелетной погоды пришлось проболтаться в аэропорту
Мирного более двух суток. Небо рубили острые молнии, воздух сотрясал гром.
Переполненный аэровокзал гудел. Невыносимая, спрессованная духота
выталкивала людей на улицу под навес, но холодное осеннее дыхание
северо-востока и резкие косые потоки воды загоняли вовнутрь. Было жутко
тесно. Кто-то нервно часами ходил туда-сюда, кто-то собачился с работниками
аэропорта, требуя вылета, угрожая или, напротив, умоляя, кто-то спал прямо
на каменном полу, калачиком свернувшись на газете.
Наконец, на третьи сутки начались вылеты. Утром объявили посадку на
московский рейс. Дунаев и Окладников стояли перед входом в аэровокзал и
разговаривали, покуривая. Сверкали и парили лужи, туман дрожал над мокрой
тайгой. Пахло прелью, мхами леса, сырой глиной карьера, находившегося рядом
с аэродромом, и дождевой водой. Василий поднял глаза к небу, и его поразило
величественное зрелище: в западной стороне замерли кипенные громоздкие
облака, которые походили на головы могучих коней с лохматыми гривами. Из-под
облаков множеством широких потоков разлетался солнечный свет, красновато
окрашивая головы коней. Василий, как ребенок, ждал, что кони вот-вот
рванутся, предстанут во весь рост и помчатся по небу, выбивая гигантскими
копытами искры, храпя и оглушая людей громким звоном бубенцов. "Какие кони!
Какая синева!" - невольно воскликнул в себе Василий.
К самому входу подъехала, резко затормозив, черная "Волга"; из нее
неспешно, даже с некоторой важностью вышли трое - хорошенькая девушка,
молодой человек с тонкими усиками и упитанный пожилой мужчина, убеленный
сединами.