"Валерий Попов. Горящий рукав (Роман)" - читать интересную книгу автора

все это сразу можно увидеть и оценить. В общем, когда я неожиданно начал
писать, выяснилось, что я давно уже этим занимаюсь, более того - нет ничего
азартней и важней для меня, чем это. Смысл жизни не объявляется мгновенно -
он медленно вырастает внутри тебя.
Наутро после поездки к отцу я шел в школу особенно неохотно - до
последней минуту тянул! Слишком много там уже скопилось того, что было
непереносимо. И страдания мои, и даже успехи - "успехи" казались особенно
противными. Но если не эта школа - то что? В другую перейти, но там вряд ли
окажется легче. Здесь надо справляться! Нога за ногу, но я все-таки шел. На
повороте с улицы
Маяковского, как всегда здесь, ударил резкий ветер, выбивающий слезы.
Отчаяние затопило меня. Я вроде научился держаться - но не хватало сил. И
сегодня все рухнет. И начнется с опоздания - первый урок как раз Любови
Дмитриевны, с чьего урока я столь надменно недавно ушел, - уж сегодня она
воспользуется возможностью! "Вы что - и ночью делаете стенгазету, раз
позволяете себе опаздывать?" - что-нибудь в таком роде скажет она. И все
злорадно загогочут - и я их пойму: выскочек не любит никто! Хоть бы иначе
начался день!
Впереди во мгле проступала белая гора Спасо-Преображенского собора, и
вот я уже шел вдоль круглой ограды из свисающих цепей и вертикально
поставленных, сизых от мороза стволов трофейных пушек, захваченных бравыми
преображенцами в знаменитых боях, включенных в учебники.
Я вспоминал счастливый морозный солнечный день - на этом вот самом
месте. Отец встретил меня из школы, и мы выходим к храму. И я впервые
замечаю, как храм красив. Наверное, потому, что это - день счастья и все
чувства обострены. В тот день я впервые, после хмурой полосы невезения в
первом классе, почувствовал, что могу, получил первую пятерку - и тут, не
давая моим восторгам угаснуть, - прекрасный, на фоне синего неба, белый
храм.
В тетрадке моей: "ЛЫЖИ ЛЫЖИ ЛЫЖИ" - и красная пятерка чернилами.
Перо чуть зацепилось за щепку бумаги в листе и брызнуло - брызги эти
помню. Как сейчас.
- Молодец! - Высокий крепкий отец рядом, рука его на моем плече полна
силы. - На лыжах пятерку догнал!
Мы смеемся. Идем вдоль ограды.
- Видал, стволы трофейных пушек! - Отец показывает на сизые от мороза
чугунные столбы, соединенные свисающими столбами. - Захвачены
преображенцами - а это их церковь полковая.
- Захвачены? В эту войну? - морща лоб, изображая понимание, произношу
я.
- Ха-ха-ха! - Отец хохочет, откидывая голову. - Что ли, не рассказывали
еще вам?
Я молчу обиженно. Мог бы и сам рассказать. Все время его нет. Вот не
было почти два месяца - потому и пришел встретить меня.
- Эх, товарищ Микитин, и ты, видно, горя немало видал! - произносит
отец свою любимую присказку, сочувственно сжимая мое плечо. Я чувствую
горячие слезы на щеках, они быстро замерзают, скукоживают лицо. -
Преображенский полк еще Петр Первый создал! А пушки эти турецкие захвачены в
войну 1828 года! Целых сто два ствола! Не трогай!
Но восклицание запаздывает. Я, сняв варежку, глажу тремя пальцами сизый