"Михаил Попов. Огненная обезьяна" - читать интересную книгу автора

камнями и корневищами громадных сосен, в четыре пары глаз рассматривал
россыпь мелких подрагивающих огней далеко внизу. Огней было довольно много.
- Это ворог? - Спросил Твердило.
- Он, родимый, - вздохнул Евпатий Алексеевич.
Мешко, не отрывая немигающего взора от картины вражеского стана, сорвал
стебель маячившего перед носом растения и стал жевать. Растение оказалось
несъедобным, Мешко огорченно сплюнул.
- Слушай приказ. Нам надобно схорониться тут до зорьки, а там уж
выведать, сколько их и остальное.
- По идее, их должно быть столько же, сколько нас, - прошептал географ.
- Язык у тебя как помело, толмач. А зброя у них какая, а строй, а
голова кто? Этого ночью не разглядеть. Кумекаешь? То-то. Заляжем парами. Мы
с Мешком здесь, а вы отползайте левее. Сигналом будет крик выпи. - Евпатий
Алексеевич приставил ко рту по-магометански сложенные ладони и гугукнул, -
понятно?
Погремев тяжелым косным железом, Фурцев нашел себе место среди
извилистых, жестких корней и застыл, лежа ничком, положив лоб на прохладную
железную перчатку.
Здесь, наверху гулял ветерок, остужая спину, рубаха стала ледяной, ныла
сбитая пятка, горела натертая спина. В ноздри лез запах сухого камня, прелой
хвои и кисловатый запах кованого железа. Географ мостился поблизости, он
долго причитал себе под нос, устраивая свое жирное, неловкое тело.
- Ну что, будем дежурить по очереди? Могу предложить свои услуги для
начала. Спать, знаете... да и потом... Вы что, спите?
Фурцев с трудом вернулся из своей полупрострации.
- Что?
- Да я все про то же - никак, никак не могу поверить, знаете, что это
на самом деле происходит. Вот даже грыжа сосет, сосет, а я все же... Хотя,
раз испытываю неудобства, значит существую.
Фурцев опять опустил голову на перчатку.
- Кстати, вы умеете пользоваться этой штукой? Я лук совсем не так себе
представлял.
- Вам же показывали, учили.
- Мало ли... мне многое показывали, многое объясняли... Однако, надо
сказать, не объяснили самого главного - почему именно я? Посудите сами,
какой я, к черту, витязь? Зрение минус пять, одышка, грыжа... Тут какая-то
лотерея... Как вы думаете?
- Я ничего не думаю.
- Или какая-нибудь чистка генотипа, а? И еще - почему тайно? Хотя, это
понятно, пожалуй. И потом, простите, господа, а с кем, с кем мы будем
воевать? Если будем. Во второй половине двадцать первого века!
Фурцев тяжело вздохнул и скрипнул зубами. Географ, кряхтя, сменил
положение. Теперь он сидел, прислонившись спиной к стволу высоченной,
вознесшей крону куда-то в небытие, сосны. И тут же наползли мысли, которые
он старательно гнал от себя все время: какая дикая чушь твориться вокруг.
Прав этот болтливый дурак - не может этого быть на самом деле. Неужели
все-таки начнется? Как?! Не могу себе представить, что можно хотеть меня
убить. Незнакомый человек, может хотеть меня убить? Да, почему?! Вот я,
никого не хочу убивать, разве нельзя в это поверить - не хочу, и в ответ не
согласиться не убивать меня. Я против всего этого, и тот, кто уже выставлен