"Михаил Попов. Плерома " - читать интересную книгу автора

фанерной будке для 'продажи билетов и уселся там на полу. Июльский парк был
напоен солнцем под завязку, и звуки не смели забредать в него. Возилась
какая-то утомленная техника за оградой на площади. Истома, тишина,
муравьиная колонна движется одновременно вверх и вниз по стене, кажется,
слышишь как шуршат лапки. И вдруг на фоне этого раскаленного, пустынного
эфира шум приближающихся шагов. Вадим затаился, уверенный, что это или
толстяк, или очкарик. Им его не видно. Когда подойдут поближе, он выскочит
Чингачгуком и пугнет.
Приближаются как минимум двое. Подходят, подходят, еще чуть-чуть и...
Раздался голос Аллы Михайловны, и обращалась она - Вадим сразу его узнал по
голосу - к Чехову. "Не надо меня так прижимать!" Будка качнулась и
заскрипела.
Жила неподалеку от центра в собственном доме пара братьев, здоровых
круглолицых парней с огромными залысинами и мощными усами скобой. Оба
недавно вернулись из армии, и их побаивалась вся округа. Так вот это один из
них прижал классную руководительницу Вадима к стене фанерного,
потрескивающего укрытия и стал хрипло нашептывать ей слова, понимать смысл
которых воображение школьника отказывалось. Он не мог представить себе, что
мужчина может говорить женщине такое. И даже слыша, не верил. И все это
происходило в каких-то сантиметрах от него. Классная руководительница лишь
недовольно вздыхала, отлепляя пальцы Чехова от талии, и сдавленным голосом
сообщала, что он ее "совсем задушил", и что сейчас их кто-нибудь увидит.
Усатый агрессор угрожающе промурлыкал, что придет к ней сегодня ночью, а она
с оскорбительным смехом отвечала, что хозяйка на него спустит собак. Он
говорил, что хочет, чтобы они виделись как можно чаще, а она, опять со
смешком, говорила, что желала бы видеть настоящего Васю Чехова, каким он ей
представлялся до сегодняшнего дня. То есть, не хамом, а таким
сильным-благородным. В конце концов он стал упрашивать, канючить, но Алла
Михайловна вырвалась, качнув незакрепленную в земле будку и ушла. Чехов
жалобно, но грязно выругался, сплюнул вглубь Вадимова укрытия, попал в
муравьиную колонну и побрел в обратном направлении. А Вадим остался сидеть в
будке до краев наполненной мучительным стыдом, и не понять было, что в нем
его собственное, что чеховское. Какой, оказывается, позор сулит приближение
к женщине. Даже такому гиганту, как усатый дембель, да еще имеющему
громадного брата. Поведение Аллы Михайловны показалось ему вполне
адекватным, единственно возможным. Что еще делать женщине, когда ей
предлагают ТАКОЕ.

Через пару дней наша часть городка была взбудоражена слухом о ночной
попытке Чехова забраться "к учителке". Он был настолько жестоко покусан
обещанными собаками, что молва почти что осуждала Аллу Михайловну, Вадим
едва мог поверить в эту историю. Чтобы после такого оскорбительного
отказа... И сделал для себя окончательный вывод - если женщина говорит
"нет", она говорит именно "нет".
Кстати, историю про ночную атаку на честь классной рассказывали Вадиму
Бажин с Тихоненкой, причем рассказывали с видом знатоков такого рода дел. "В
конце концов, он ее... она же этого сама хочет", таково было их общее
мнение. В результате, авторитет этого сального знания мужских сообществ,
резко упал в авторитете в глазах их друга. Барков продолжал скалить зубы в
компании, когда речь заходила "об этом", но твердо знал, что жить надо своим