"Михаил Попов. Илиада Капитана Блада " - читать интересную книгу автора

понимал, что капитан что-то утаивает, если уж не впрямую врет. Сомнение
выразилось в хриплом покашливании.
- Папа, - в голосе маленькой черноволосой фурии прозвенело несколько
гневных нот, - папа, я хочу, чтобы ты мне ее купил!
- Н-да... - Мысленно взвесив все за и против и понимая, что, если в
конце концов эта сделка каким-нибудь образом окажется незаконной, основная
часть вины ляжет на этого торговца рабами, плантатор сказал: - Дело в том,
что мне еще ни разу не приходилось покупать рабов с белым цветом кожи...
- У Стернсов и у Фортескью, папочка, есть белые рабы. Ты разве не
помнишь?
- Н-да, а как ее зовут? - снова обратился мистер Биверсток к капитану.
- Эй.
- Эй? Что это за имя?
- Она не откликается ни на какое другое, ни христианское, ни
сарацинское, ни индейское. Мы сначала думали, что она вообще глухонемая.
Мистер Биверсток укоризненно повернулся к дочери:
- Вот видишь, немая.
- Нет, нет, - поспешил вмешаться капитан, - мне кажется, что она просто
не знает ни одного известного нам языка. Я пробовал обращаться к ней и
по-французски, и по-испански, один матрос у меня знает арабский, другой -
датский, но ни с кем она говорить не захотела. Между тем, могу поклясться,
слух у нее в полном порядке.
- А что же ее отец, каторжник, он с ней на каком разговаривал?
Гринуэй заморгал быстро-быстро и стал смотреть в сторону. Впрочем, он
чувствовал, что старик плантатор ловит его не всерьез, как бы играя, как
кошка с мышкой.
- Папа! - еще жестче и нетерпеливее сказала Лавиния.
- Ладно, - усмехнулся мистер Биверсток, довольный тем, что посадил эту
корабельную крысу в лужу и показал, что Биверстока не проведешь, - ладно.
Сколько вы хотите за нее получить?
- Ну, четыре фунта.
- Что! Половину цены вот этого парня! - Биверсток энергично потыкал
стеком в потный, мускулистый бок ближайшего раба...
- Но она все же человек с белым цветом кожи, - ехидно заметил слегка
оправившийся капитан.
- Это обстоятельство не в вашу пользу, - не менее ехидно сказал
покупатель.
Препирательства могли продолжаться еще довольно долго, если бы не
настойчивость Лавинии. Вскоре белокурая, голубоглазая девочка по имени Эй
была куплена плантатором Биверстоком для своей обожаемой дочери за три фунта
и пять шиллингов.

* * *

Спустя две недели после описанных выше событий губернатор Ямайки
полковник Блад ранним утром проснулся в своем кресле в искусственном
полумраке кабинета. С тех пор как два месяца назад умерла от лихорадки его
любимая дочь Джулия, сорокапятилетнего губернатора мучила жестокая
бессонница. Он даже не пробовал ложиться и коротал ночи в кресле за чтением
старинных книг и приводил в порядок многолетнюю личную переписку. Дворецкий,