"Полина Поплавская. Бриз для двоих " - читать интересную книгу автора

Язык танца универсален и не нуждается в переводе. Казалось бы, и
балетмейстеру слова не нужны - достаточно лишь показать придуманные движения
танцовщикам. Но это не так. Для одних балетмейстеров действительно главное -
показ, для других (в России их меньшинство) - рассказ. Олег принадлежал ко
вторым.
Репетируя, он намечал лишь основной рисунок танца, в рамках которого
позволял артистам импровизировать. Танцовщики строгой академической школы не
всегда оказывались на это способны. Все знают, что характеры большинства
балетных персонажей довольно просты: Жизель доверчива, Джульетта
простодушна, а Одилия коварна. Даже талантливой исполнительнице этих партий
трудно найти в них что-то новое, но именно этой новизной всегда отличались
постановки Олега.
Как это ему удавалось?
Он считал, что главная задача балетмейстера - научить артистов
улавливать дух того времени, в котором жили их герои. Для этого посещались
музеи, читались книги, просматривались фильмы... На бытовом уровне Олег мог
объясниться по-французски и сам, но когда он приносил в зал художественные
альбомы и томики стихов, а репетиция становилась похожей и на лекцию по
истории, и на поэтический вечер одновременно, ему требовался переводчик.
Сначала танцовщики удивлялись, но постепенно энтузиазм балетмейстера
передавался им, и тот самый "дух времени" воцарялся в репетиционном зале.
Работа становилась захватывающей, по-настоящему творческой. Присутствуя на
репетициях, иногда я отмечала про себя: вот этот жест исполнительница
главной роли подсмотрела на одной из картин Лувра...

* * *

Стоя под душем в гостиничном номере, я, как всегда, не могла поверить
своему счастью - я снова в Париже!.. Высушив волосы, позвонила маме. Она
сказала, что в Петербурге ветрено и опять идет мокрый снег. Я поежилась,
представив, как бегут по Большому проспекту Петроградской Стороны мои
продрогшие сограждане, придерживая вырывающиеся из рук зонты...
А здесь, под окном гостиницы, нежились на солнце разноцветные пятна
цветущих крокусов. Женщины, только что освободившиеся от теплой одежды (март
был холодным), шли по улице в остроносых лодочках. Я улыбнулась, зная, что
через несколько дней они сменят их на кроссовки. Вопреки распространенному
мнению, в одежде и обуви парижанки превыше всего ценят удобство. Просто
сегодня они отдавали дань весеннему настроению...
В дверь номера постучали - горничная принесла мою выглаженную одежду.
Накинув на белый плащ длинный шелковый шарф от Парфеновой, подаренный мне в
прошлом году на двадцатисемилетие, я вышла на улицу.
Балетмейстер должен был прилететь завтра утром, а сегодня я
предоставлена самой себе и могу делать что угодно.
Весна, Париж, взгляды идущих навстречу мужчин...
Но через два часа этой волшебной прогулки ноги сами привели меня на
Елисейские Поля, к зданию театра, украшенному знаменитыми горельефами
Бурделя. Здесь состоялась премьера "Весны священной" Стравинского, здесь
парижане, не жалея ладоней, аплодировали труппе Сергея Дягилева...
У входа было многолюдно. Я посмотрела в афишу - может, пойти на
утренний спектакль? Однако в этот день утреннего спектакля не было. Афиша