"Юрий Поляков. Порнократия (Сборник статей) " - читать интересную книгу автора

столоначальник взглянул на своего ершистого молодого подчиненного и, покачав
головой, промолвил: "Товарищ не понимает..." Но это еще полбеды, хотя и ее
иным хватало на всю оставшуюся жизнь. А вот если о твоих мыслях и разговорах
сказано: "С душком!" - это уже настоящая беда. О, эти деятели с чуткими
политическими носами! Скольким моим ровесникам они сломали хребты!
Это в моем поколении появились бичи с высшим философским образованием и
со своим собственным, никому не нужным взглядом на мироздание. Это в моем
поколении появились воины-интернационалисты, которые сегодня вынуждены
оправдываться, что недаром проливали кровь на чужой земле, хотя
оправдываться должны не они, а те, кто их посылал. Это в моем поколении
появились рабочие парни, проникающиеся чувством пролетарской солидарности
только в очередях за водкой. Это в моем поколении начался исход творческой
молодежи в дворники и сторожа. Это в моем поколении явились миру
инженеры-шабашники, которые, перекуривая на кирпичах возле недостроенной
фермы, спорили о вполне реалистических, но совершенно нереальных тогда
планах перестройки экономики. Это в моем поколении завелись преуспевающие
функционеры, те, что, отдремав в очередном президиуме и воротившись домой,
любили перед сном перечитать избранные места из ксерокопированного Оруэлла,
приговаривая: "Во дает, вражина! Один к одному..."
Тем временем социализм становился все более развитым, а единственный
привилегированный класс - дети - все более заторможенным. Все эти годы
бессмысленно расходовались не только природные богатства страны, но и
духовные ресурсы нации. Хочется верить, что второе, в отличие от первого,
восстановимо.
А. Блок писал некогда о "тайной свободе". Применительно к моему
поколению я бы говорил о "кухонной свободе". Ведь сознаемся: многое из того,
о чем пишут сегодня газеты и журналы, было нам известно и служило издавна
предметом горячих кухонных споров. Генералиссимус никогда не был для нас
великим стратегом, Раскольников и Чаянов никогда не были преступниками,
Жданов никогда не был выдающимся "организатором культурной жизни страны",
коллективизация никогда не была "героической страницей истории
социалистического строительства". Если б мы ничего этого не ведали, то у нас
сейчас была бы не Гласность, а, например, Осведомленность.
Некоторые товарищи опасаются, что "чрезмерная" гласность приведет
молодежь к непочтительности и даже нигилизму. Не волнуйтесь, дорогие
товарищи! Гласность воспитывает именно уважение к устоям, а непочтительность
происходит от той закамуфлированной под передовую идеологию белиберды,
которой с лихвой хлебнуло мое поколение. Поэтому, наверное, отличительная
черта моего ровесника - ирония. А что вы хотите, если любой доклад
тогдашнего пятизвездочного лидера по содержанию и исполнению был смешнее
всякого Жванецкого?!
Блистательный щит иронии! Мы закрывались им, когда на нас обрушивались
грязепады выспренного вранья, и, может быть, поэтому не окаменели.
Со временем, думаю, выйдут в свет сборники анекдотов и черного юмора -
свидетельства горького народного оптимизма. Надеюсь, что они собраны, по
крайней мере, компетентными органами, и мы убедимся, с каким мужеством и
блеском люди отстаивали свое право не верить в директивную ложь, не любить
придуманных героев, не восхищаться несуществующими победами... Я даже вижу
будущую монографию о том, почему трилогию "Малая Земля" - "Возрождение" -
"Целина" народ гениально окрестил "Майн кайф"...