"Николай Полунин. Орфей (Серия "Абсолютное оружие")" - читать интересную книгу автора

- Лес - это еще не дрова. Тем более - сухие дрова.
Я невольно вспомнил, как лежал под пошедшим "не туда" срубленным огромным
стволом. В сапоге от сорвавшегося в последний момент топора хлюпало, а в
башке шальная мысль: если не выберусь, лисы первым делом обгрызут уши и
щеки, у живого даже. Три недели потом не мог вздохнуть с поломанными
ребрами, замерзал в нетопленом Доме, и вокруг - ни дровины сухой, два
месяца дождей, "гнилая" осень. Моя первая осень тут... Вон там это было, в
двух десятках шагов позади Дома, да.
Кролик повел бровью, а я подумал, что знаю, как по-латыни "заяц". "Кролик"
не знаю, а "заяц" - вспомнил. "Лепус", вот как. Лепус асфальтус, нате вам.
Мы же обозвать всегда сумеем.
- Я что-то не заметил на корешках книг знакомой фамилии, - сказал Кролик,
стоя ко мне спиной. - Или они тоже... жертвы военного коммунизма?
Вот это был еще один настоящий вопрос! И задал-то он его с этакой видимой
иронией, чуточку как бы панибратствуя. Мол, мы-то с вами понимаем.
...Как же, как же, читал, читал! У меня вообще все ваше, что издавалось,
собираю вас, да, хе-хе... Очень! Особенно это... "Снег". Нет, "Пурга", ну
что-то в этом роде. Это - да! А чего ж сами на полочке не держите, как же
так? Да я бы на вашем месте...
Да уж, кто-нибудь на моем месте... но оно уже занято. Мною. Хотя, видит
Бог, поменялся бы с кем и на что угодно.
- Там же, - сказал я без всякого выражения. - В печке. Первое, что сделал,
когда разобрал добро. Сжег даже сборники с крохотными рассказиками. И
тащил-то сюда только потому, что свалено было все в кучу.
- Да, - сказал Кролик. - Я вас понимаю. Это не тот случай.
Разумеется, это был не тот случай, и разумеется, Кролик читал все, что у
меня издавалось, и что не издавалось, и что я сам не помню - какие-нибудь
черновики, которые я выбрасывал на помойку.
- Я больше не работаю. Не написал здесь ни строчки. И не напишу больше
никогда. Это было мое условие.
- Да, - снова сказал Кролик. - Я помню. Но вы начнете. Это несложно. Вы
сами знаете, что это несложно.
- Ни х... это не несложно! - Я редко ругаюсь вслух. Глупо потому что. - И
я не начну. Вы тоже сами знаете, почему. Должны знать, по крайней мере.
И вторая лампа, выплюнув язык копоти, погасла. Там тоже не оказалось
керосина. Я забыл.
- Ну, вот...
- К лучшему. Поспать хоть часика три. Первый автобус проходит в шесть
двадцать, а до бетонки идти два часа. С половиной.
- Слушайте, Игорь, на кой вам сдалось покупать какой-то ворованный
паспорт? Неужели думали всерьез исчезнуть?
- Я хотел забыть все. Вам не понять.
- Вы думаете?
Я перебрался на кровать, лег, не раздеваясь, он, судя по скрипам и
кряхтению моего расшатанного топчана, улегся там.
- Хотите, расскажу, с чего с вами начиналось? То, что для вас до сих пор
оставалось, так сказать, "за кадром"?
- Попробуйте.
В окно мне была видна полоска бледной зари. Утренней или вечерней, я
отчего-то не мог сейчас догадаться. Ну да у меня тут зори сходятся.