"Плач демона вне закона (народный перевод)" - читать интересную книгу автора (Харрисон Ким)

Глава 18.

Я приложила черный кружевной топ поверх черной футболки. Я знала, что он соответствующим образом наполнится благодаря чарам, увеличивающим размер груди, и поправила наиболее плотные участки ткани так, чтобы они располагались в стратегически важных точках. Потом я подумала, что будет себе дороже, если амулет не сработает, и я обратно превращусь в вешалку, опозорившись по полной. Так что, решила я, лучше остановиться на чем-нибудь более пристойном. Улыбнувшись, я вытащила шелковую серебристо-черную блузку, которая волшебными складочками ниспадала поверх моих джинсов в обтяжку. Эдакий микс свободного изящества и дерзкой скромности — Кистен бы одобрил.

Вспомнив его голубые глаза, я смогла cдержать улыбку, хотя это добавило грустные нотки к процессу выбора блузки. Это было лишним. В обозримом будущем я не собиралась придаваться никаким сантиментам.

Айви набирала обороты у соседней вешалки. Она была сосредоточена, и планомерно, по-вампирски быстро шуршала одеждой, сортируя ее в соответствие с собственной системой оценки, какой у меня и в помине не было. Совместный шопинг был у нас обычным делом, но когда я предложила пройтись по магазинам сегодня после обеда, она согласилась на удивление сдержанно. Думаю, она понимала, что я пытаюсь привести ее в доброе расположение духа, прежде чем попробовать заговорить о вчерашнем. Она до сих пор никак не показала мне, что намерена это обсуждать, но чем дольше оттягивать разговор, тем «корявее» будут звучать мои доводы.

Совместный поход по магазинам не давал никаких гарантий, что Айви окажется в достаточно хорошем настроении, чтобы спокойно согласиться оставить в будущем мою кожу «в целости и сохранности», но должна же я была когда-то начать? Какой бы ненавистной не казалась мне эта идея, я обязана была решиться. Я не могла больше ставить свою жизнь под угрозу ради чего-то мимолетного, вроде «экстази», даже если это что-то способствует укреплению отношений с Айви. Тот факт, что нам удалось отыграть все назад, прежде чем вмешался Дженкс, не должен был умалять сути происшествия, а именно: я могла серьезно пострадать, прежде чем она смогла бы вновь обрести контроль над своей жаждой крови. Дженкс был прав — она не готова, и я не собиралась рисковать, чтобы снова причинить ей боль.

Она сделала шаг вперед, гигантский шаг, но инстинкты Айви были все еще сильнее ее воли. Сам по себе этот факт не смог бы изменить мою позицию — принять такое решение меня заставили те ужасные тридцать секунд, в течение которых я была уверена, что привязана.

Я должна была принять разумное и чрезвычайно болезненное решение. В идеальном мире, может быть, мы и могли бы делать все, что хотели, без последствий, но этот мир не был идеальным. Если бы он был таковым, я могла бы сегодня выйти из церкви. Но в реальном мире я решила не рисковать. Я не верила в то, что Том будет вести себя по-умному.

Поэтому, благоразумно поджав хвост, я мрачно задумалась над тем, как я буду выглядеть в этой серебристо-черной блузке. Пока я была глупой, удовольствия было больше.

Я взглянула на Айви, между бровями которой пролегла глубокая морщина. Может быть, после кофе с печеньем… Держа под рукой пинту мороженого с двойным шоколадом, на случай чрезвычайной ситуации.

— Эта вещица ничего, — сказала Айви, взяв тот самый клочок черного кружева, который я только что вернула на место. — Не для моего костюма, но мне все равно нравится.

— Примерь, — попросила я, и она повернулась к раздевалке рядом с нами. Когда она скрылась за дверью, моя улыбка пропала, но поскольку ее голова виднелась, мы все еще могли разговаривать. Я обессилено провалилась в мягкое кресло, поставленное здесь для скучающих бойфрендов, и уставилась в потолок. Большую часть шеи тянуло от рубцов заживающих укусов, и я тронула амулет, имитирующий ровный цвет кожи, чтобы убедиться, что он на месте.

Айви молча стянула через голову майку и надела топик. Музыка из дверей соседнего магазина бухала, как сердце, и я окинула взглядом этот в меру деловой модный торговый центр. Никто не бросался к нам с желанием помочь после того, как Айви глянула в глаза первой женщине, которая произнесла «Здравствуйте», и, слава богу. Каким образом я собираюсь объяснить Айви, что прошедший год был выброшен на ветер, и что она никогда больше не вонзит в меня свои зубы? Даже несмотря на то, что наши ауры смешаны? По меньшей мере, она разозлится. А потом уйдет. А потом Дженкс меня убьет. Может, если я на это забью, все разрешиться само собой? Мысль показалась мне здравой — но из этого не следовало, что она была ею.

Дверь примерочной скрипнула, и Айви вышла. Пока она крутилась передо мной, на ее лице была написана надежда, а робкий отблеск нежности в ее глазах делал ее неотразимой.

— Проклятье, Айви! Ты выглядишь сногсшибательно! — восторженно произнесла я, подумав, что она будет выглядеть сногсшибательно в чем угодно, пока на ее лице будет светиться эта робкая, нерешительная улыбка. Топ сидел как влитой, а черное кружево резко контрастировало с ее бледной кожей. — Ты обязана его взять. Эта вещь создана для тебя, — я кивнула в знак одобрения. Это был стопроцентный вампирский соблазн кружев и кожи. Вряд ли я могла себе такое позволить, но Айви? О, да.

Айви глянула вниз, на черные кружева, едва прикрывающие несколько ключевых мест. Проблеск серебра и красного камня показал место пирсинга, и ее рука поднялась к шее, чтобы прикрыть аккуратный шрам, который оставил Кормель. Я не могла не задуматься над тем, о ком она вспомнила, когда пробормотала:

— Очень миленько.

Миленько, миленько, чтоб его, это «миленько». Я не заметила, когда она повернулась и пошла обратно в раздевалку.

— Ты ничего не выбрала? — Спросила она из-за двери, и скрежет разрываемой «липучки» пробился сквозь орущую музыку. — Это третий магазин, а ты даже ничего не примерила?

Полулежа в мягкой коже, я смотрела в потолок.

— Бюджет, — просто сказала я.

Молчание Айви заставило меня опустить взгляд, и я увидела, что она смотрит на мою шею, и в ее карих глазах плескалась боль и вина.

— Ты больше мне не доверяешь, — произнесла она совершенно неожиданно, и ее движения, скрытые за дверью, стихли. — Ты мне не доверяешь, тебе за меня стыдно, и я тебя не виню. Тебе пришлось мне врезать, чтобы заставить меня остановиться. Мне бы тоже было за себя стыдно.

Напряжение, накопившееся во мне, прорвалось наружу, и я выпрямилась. Пара покупателей поблизости повернулись к нам, но я недоуменно уставилась на Айви. Что здесь, черт возьми, творится?

— Я сказала, что смогу сдержаться, но потерпела неудачу, — сказала Айви. Быстрыми и отрывистыми движениями она натянула на голые плечи свою футболку.

Я стояла, судорожно соображая, что происходит. Мне не следовало тащить ее по магазинам, мне нужно было ее напоить.

— Это не так. Боже, Айви, конечно, ты потеряла контроль, но тебе удалось восстановить его снова. Ты что, не помнишь, как это было?

Она стояла ко мне спиной, пока вешала кружевную кофточку на вешалку, и я отшатнулась, когда она вышла. Это было… невероятно. Но это не должно было повториться.

Наверное, она прочла это на моем лице. Она замерла передо мной с кружевным топиком, который был тщательно расправлен на вешалке и всецело готов ко встрече со следующим покупателем.

— Тогда почему ты меня стыдишься? — тихо спросила она, и ее пальцы задрожали.

— Это не так!

Она молча отодвинула меня, чтобы с громким бряцаньем повесить топик туда, где она его нашла, и направилась к двери.

— Айви, подожди.

Я поспешила за ней, игнорируя продавца-идиота, радостно предлагающего нам вернуться завтра на большую распродажу. Где-то звякнул детектор чар, реагируя на мой амулет для цвета кожи, но никто меня не остановил. Айви уже была на нижнем этаже. Ее волосы переливались в солнечных лучах, просачивающихся сквозь окна, я помчалась за ней вдогонку. Типичная Айви, сбегающая от эмоций. Не в этот раз.

— Айви, остановить, — сказала я, догнав. — Какого Поворота у тебя возникла такая мысль? Я не стыжусь тебя. Боже, я просто в восторге, что ты обрела контроль. Неужели ты не видишь свои успехи?

Не сказать, чтобы это как-то повлияло на мое решение.

Опустив голову, она замедлила темп и остановилась. Вокруг нас двигались люди, но мы были одни. Я подождала, пока она подняла взгляд, и боль в глазах ее было почти пугающей.

— Ты скрываешь укус, — сказала она тихо. Ты никогда раньше этого не делала. Никогда. Это… — Она опустилась на скамейку неподалеку и уставилась в пол. — Зачем тебе скрывать мою метку, если ты не стыдишься меня? Я сказала, что смогу, но не справилась. Ты доверяла мне, а я тебя подвела.

Господи. Мои щеки запылали от смущения, когда я поняла, о чем она говорила. Моя рука взлетела, и я сорвала амулет через голову, зацепившись им за волосы. Какого черта в книге Кормеля об этом нет ни слова?

— Я не стыжусь тебя, — заявила я, швырнув амулет в ближайшую мусорку. Я подняла подбородок, почувствовав, как заклинание покидает меня, и укусы в красной оправе появляются на коже. — Я спрятала их, потому что мне стыдно за себя. Я живу так, как, мать его, ребенок проходит видеоигрушку, и это заставляет меня думать, что я сама мешаю себе вспомнить убийцу Кистена, вот что я делаю. Поэтому я прячу укусы. Не из-за тебя.

Ее карие глаза потемнели от слез, которые она никогда бы не пролила, если бы не моргнула.

— Тебе пришлось размазать меня по стенке, чтобы остановить.

— Прости, что я впечатала тебя в стену, — сказала я, желая прикоснуться к ее руке, чтобы она поняла, как мне плохо. Вместо этого, я села рядом с ней, наши колени почти соприкасались, и посмотрела на нее. — Я подумала, что это ты — убийца Кистена…

На ее лице отразилась глубокая боль, и я рассердилась.

— У меня был чертов флешбэк, Айви! — Воскликнула я. — Прости.

Челюсти Айви сжались и расслабились.

— Вот что я скажу, — произнесла она с горечью. — Ты подумала, что я — убийца Кистена. Насколько ужасно было то, что ты вспомнила, когда я подошла слишком близко к тому, что сделал убийца Кистена, Рэйчел?.. Что это было?

Ох. Я откинулась на спинку жесткой скамейки и закинула руку за голову, чтобы не было больно.

— Он играл с моим шрамом, Айви. Как ты. Я была прижата к стене, и оба раза я была напугана. Это все, что я вспомнила. Дело не в тебе, а в этих вампирских штучках.

Она повернулась ко мне, хотя я по-прежнему смотрела в зал.

— Он? — Спросила она.

Я почувствовала, что мое зрение расфокусируется, когда я думаю об этом, проматывая тот небольшой отрывок, который всплыл в моей памяти под влиянием эмоций.

— Действительно, — сказала я тихо. — Это был мужчина. На меня напал мужчина. — Я почти могла почувствовать его запах, смесь холода и могильного камня… Старой пыли. Холодной. Как цемент.

Айви обхватила себя руками и глубоко вздохнула.

— Мужчина, — выговорила она, и я заметила, как ее длинные пальцы так сильно сжали плечи, что костяшки побелели. — Я думала, это могла быть я.

Она встала, не поднимая взгляда, и я последовала за ней. В молчаливом согласии мы свернули в кафе, и я почувствовала тяжесть своей сумки.

— Я говорила, что это не ты, несколько месяцев назад.

В ее позе сквозило облегчение, и ее пальцы тряслись, когда она взяла две чашки кофе, вернув мне одну после того, как я расплатилась с женщиной на кассе. Это было так естественно, и я сделала глоточек, когда мы медленно двинулись по дорожке. Движения Айви изменились, будто вместе с амулетом с моей шеи слетел тяжелый груз с ее души. Я могла закрыть глаза на проблему и оставить все как есть, но я должна была поговорить с ней сейчас. Промедление было бы проявлением трусости.

— Айви?

— Дженкс меня убьет, — сказала она, быстро бросив на меня взгляд искоса. В ее глазах был намек на влагу, и она горько усмехнулась, вытирая слезы. — Ты уходишь, не так ли?

О Боже, когда Айви ошибалась, она ошибалась по-крупному. Я не нуждалась в бойфренде. На моих глазах разворачивалась драма, и должна была все решить прямо сейчас.

— Айви, — проговорила я тихо, заставив ее остановиться среди ни о чем не подозревающих людей вокруг нас. — Кормление, которое у нас произошло, было самой упоительной вещью, которую я когда-либо чувствовала. Когда наши ауры слились… — я с трудом сдерживалась, решив быть с ней честной как в хорошем, так и в плохом. — Это было, словно я узнала тебя лучше, чем себя. Любовь…

Я шмыгнула и вытерла нос.

— Черт возьми, я плачу, — расстроено сказала я. — Айви, это было так замечательно, что я не могу сделать этого снова. Вот что я пытаюсь сказать. Я не могу позволить тебе прокусить мою кожу вновь не потому, что ты потеряла контроль, не потому, что я не доверяю тебе. Просто… — Я уставилась в потолок, будучи не в силах смотреть на нее. — Просто я поняла, что окажусь привязанной к вампиру, и это самое ужасное, что может случиться в моей жизни, — я горько усмехнулась. — Вот такие вот тараканы водятся у меня в голове.

— Значит, ты уходишь.

— Нет. Но я не стану тебя винить, если ты захочешь уйти.

Я стояла в лучах солнца, проникающих сквозь окна, и подыскивала слова достаточно простые, чтобы их нельзя было истолковать неправильно.

— Прости, — выдохнула я, но я знала, что она может услышать меня сквозь шум торгового центра. — Давай начистоту. Ты мне нравишься — черт, наверное, я люблю тебя, но… — я беспомощно развела руки, и когда я нашла в себе мужество, чтобы встретиться с ней глазами, то увидела на ее лице обреченность. — Кистен умер, потому что я жила так, словно в любой момент могу нажать на перезагрузку. Он заплатил за мою глупость. Я не могу больше наслаждаться… заботой и любовью на грани смертельного риска. Я больше не хочу испытывать этого вместе с тобой. — Я замолкла в нерешительности. — Неважно, насколько это здорово. Я не могу больше так жить. Я рисковала всем, чтобы выиграть…

— Пустышку, — прервала она горько, и я помотала головой.

— Не так. Чтобы выиграть все. Я рисковала вчера всем, чтобы получить все, и этого всего у меня нет, однако у меня все еще есть то, что я люблю больше всего.

Она слушает. Слава тебе, Господи. Думаю, что могу произнести это сейчас.

— Церковь, Дженкс, ты, — сказала я. — Вы такие, какие есть. Я такая, какая есть. Я нравлюсь себе, Айви. Мне нравится такое положение вещей. И если ты укусишь меня снова… — Я вздрогнула и крепко сжала свой кофе. — Это было так хорошо, — прошептала я, растворяясь в воспоминаниях. — Я бы позволила себя привязать, если бы ты меня спросила, чтобы получить это навсегда. Я бы ответила «да». А потом…

— Ты перестала бы быть собой, — произнесла Айви, и я кивнула.

Айви молчала. Я чувствовала себя опустошенной. Я сказала то, что должна была сказать. Я лишь надеялась, что мы сможем найти способ с этим жить.

— Ты не хочешь, чтобы я ушла, — проговорила Айви, и я помотала головой. — Но ты не хочешь, чтобы я тебя кусала, — добавила она, глядя на кофе в своих руках.

— Нет. Я сказала, что не могу тебе позволить меня укусить. Есть разница.

Она чуть улыбнулась, когда подняла на меня взгляд, и я не удержалась и столь же неуверенно улыбнулась в ответ.

— А по мне — никакой, — сказала она. Ее поза изменилась, и она выдохнула долго и медленно. — Спасибо, — прошептала она. Я застыла, когда она нерешительно коснулась моей руки, а затем отступила. — Спасибо за честность.

Спасибо? Я уставилась на нее.

— Я думала, ты рассердишься.

Она вытерла слезы и посмотрела в окно, ее зрачки сузились.

— Частично это так, — легко сказала она. Мой пульс подскочил, а рука впилась в чашку. Заметив мое движение, Айви взглянула на меня. Коричневое кольцо вокруг ее зрачков стало уже, но она по-прежнему улыбалась. — Но ты не уходишь.

Я настороженно кивнула.

— Это не кокетство. Я сказала именно то, что я думаю, Айви. Я не могу.

Ее плечи расслабились, и она повернулась вполоборота, разглядывая толпу.

— Я знаю. Я видела, как ты была напугана, когда подумала, что привязана. Кто-то попытался насильно укусить тебя.

Я вспомнила свой ужас, как она утешала меня бережно и с пониманием, повторяя мне, что все хорошо. То, что мы разделили в этот краткий миг, было сильнее, чем «кайф» от укуса. Может быть, именно это ее задело. Может быть, это единственное, что имело значение.

Ее плечи опустились, демонстрируя необычную усталость, и она склонилась вперед. Ее волосы почти касались моих плеч, и она прошептала:

— Если тебя не останавливает то, что я могу тебя укусить, то не остановит и то, что ты мне нравишься.

Сделав глоток кофе, она стала спускаться в зал, уверенно и медленно.

Мой рот сложился в «O», и я подскочила следом.

— Эй, Айви, подожди!

Она улыбнулась.

— Ты мне нравишься. Но чертовы вампирские феромоны не должны управлять твоими чувствами, когда я кусаю тебя. Я могу взять кровь у кого угодно, но если ты продолжаешь говорить мне «нет», значит, я тебе нравлюсь. Это знание стоит неудовлетворенности.

Когда мы прошли мимо мусорки, она сняла крышку с кофе и выбросила ее. Я пыталась смотреть ей в лицо, и поэтому постоянно на кого-то натыкалась, пока мы приближались к выходу, где народу было больше. Ее лицо было спокойным и умиротворенным. Морщинок тревоги и неопределенности, которые выглядели так неуместно, больше не было. Она обрела спокойствие. Может быть, это не то, чего она хотела, но это было спокойствие. Однако я не из тех, кто может промолчать.

— Так… у нас все нормально?

Улыбка Айви была полна эмоций. Она уверенно размахивала свободной рукой, с совершенной осанкой прокладывая себе путь, и люди оборачивались ей вслед.

— Да, — сказала она, глядя вперед.

Мой пульс ускорился, и я почувствовала, что напряжение стягивает меня.

— Айви.

— Тссс, — выдохнула она, и я дернулась в нерешительности, когда она остановилась в дверях и повернулась ко мне, приложив палец к губам. Глаза ее были в нескольких дюймах от моих, и я испуганно в них уставилась.

— Помолчи, Рэйчел, — прибавила она, удаляясь. — Дай мне немного пофантазировать, чтобы не свихнуться от тебя до конца зала.

— Я не буду с тобою спать, — сказала я, желая расставить все точки над «i», и проходящий мимо мужчина бросил на нас оценивающий взгляд.

— Да, я знаю, — беззаботно сказала она. Распахнув дверь, она вышла на улицу. — Как прошла твоя вчерашняя вылазка с Дэвидом?

Когда мы вышли на солнце, я с подозрением посмотрела на нее, не веря своим ушам.

— Дэвид хочет, чтобы я сделала татуировку стаи, — ответила я осторожно, выуживая изо рта волосы, которыми игрался ветер.

— И что это будет? — Весело спросила она. — Летучая мышь?

Пока я шла рядом с ней и рассказывала о своих планах, разыскивая свою машину, я осознала, насколько наше неудачное «свидание крови» отразилось на Айви. Она откровенно раскисла. Она думала, что я стыжусь ее и уйду. Но мы все еще были друзьями, и между нами ничего не изменилось.

Однако когда мы сели в машину и опустили верх, чтобы насладиться солнцем, я обнаружила, что мои пальцы ползут пощупать следы укусов, все еще припухшие и болезненные. Вспомнив ощущение того, как наши ауры слились, я вздрогнула.

Хорошо, почти ничего не изменилось.