"Николай Поливин. Кит - рыба кусачая" - читать интересную книгу автора

отрубями!
- Костя, научи "солнцу"! - загорелся Муха.
Но Кит охладил Генкин пыл: оказалось, что вот так запросто на турнике
не закрутишься, прежде надо осилить множество физкультурно-спортивных азов.
Например, войти в форму. А для этого надо ежедневно делать зарядку - бегать,
прыгать, подтягиваться на руках...
Генка приуныл.
- Не грусти, казак, глаза страшат, а руки делают, - успокоил его
Костя. - Будешь упорным, к осени осилишь не только турник, но и кольца...
После завтрака ребята побежали на Волгу, выкупались и снова отправились
бродить по достопримечательным местам Морянска. Постояли у домика-музея
Сергея Мироновича Кирова, внутрь попасть не сумели, музей оказался закрытым
на ремонт.
- Знаешь что? - загорелся Генка. - Сейчас я тебе покажу такое, что
прямо ахнешь! Здесь неподалеку... - и он потащил Кита в кинотеатр "Октябрь".
От музея до кинотеатра "Октябрь" рукой подать. Мальчики пересекли две
улочки и уперлись в солнечно-веселый фасад знаменитого кинотеатра. Дерево,
кирпич и стекло... масса сверкающего стекла, взмывшего на двадцатиметровую
высоту, слоено плавающего в воздухе! Конструкция здания не просто легка, а
гармонично-музыкальна, как песня. Кит ахнул.
- Это еще что, вот внутрь войдешь, так действительно ахнешь! - пообещал
Генка, ныряя в кассу за билетами. Через пару минут они вплыли в вестибюль
кинокомбината: Генка - с нескрываемой гордостью, Кит - с любопытством и
благоговением.
- В "Октябре", - тоном экскурсовода начал Генка. - имеются три
кинозала: Большой, Малый и Стереозал, общая вместимость их - две с половиной
тысячи мест. Раньше...
Но что было раньше, Муха рассказывать не стал, так как увидел, что Кит
его не слушает и слушать не собирается. Внимание Генкиного гостя без остатка
поглотили столетние деревья-цветы: фикусы, пальмы, лимонные и некоторые
другие экзотические растения, названия которых Костя никогда даже не слышал.
- Сто шестьдесят два года! Неужели этой пальме сто шестьдесят два? -
Костя с нежностью погладил огромную кадку, в которой покоились корни
пятнадцатиметровой великанши, и снова с почтением повторил - сто шестьдесят
два!!
- А фикусу сто сорок пять! - похвастался Генка.
- И сколько же таких уникумов? Раз, два, три... семь... девять... -
звенящим от восторга голосом считал Костя, - пятнадцать... Да тут целый
сад!.. Да, труда людского здесь вложено немало!
- Вон видишь того старичка, с козлиной бородкой? Это дядя Федя, здешний
садовник.
Костя с любопытством посмотрел на сухонького невзрачного старикашку,
лопоухого, с седеньким клинышком на остром подбородке, и засмеялся:
- Прямо гриб боровик замшелый!
- А ты не смотри, что он замшелый, - обиделся за старичка Генка. -
Пусть у дяди Феди звезды на груди нет, но он - герой не меньше любого, что
Берлин бомбил!
- И чем же он знаменит? - Костя сконфузился. - Ген, ты не думай, что я
обидное что-нибудь про него в уме держу. Я его уважаю, даже за его возраст.
- Возраст тут ни при чем, хотя до восьмидесяти лет дожить тоже героизм