"Сергей Полищук. Старые дороги " - читать интересную книгу автора

Подробнейшим образом я попытался ей объяснить, почему взыскать расходы
на свадьбу нельзя (тогда было нельзя, во всяком случае: свадьба - обряд,
устраивать ее никакими законами не предусмотрено и прочее), она внимательно
меня выслушала, не противореча и даже время от времени кивая головой как бы
в знак торю, что полностью со мной согласна, а потом опять вздохнула.
- Дык няхай со мной спиць!
- Как, как? - не понял я.
- Як из бабой! - пояснила она. - Няхай живець со мной, кали ня хочиць
сплачываць. А як жа ж?!
Вот тут я уже прямо-таки взметнулся.
- Нет, вы... вы понимаете что говорите? Как же я его могу... Могу
заставить его?... Насильно, что ли?!
Но она оставалась совершенно спокойной.
- Дык няхай сплачываиць!...
Нет к тому времени я не был совсем уже желторотым юнцом, которого
подобные вещи могли повергнуть в ужас. За два года, что прошли после
окончания университета, я успел поработать следователем в прокуратуре и
литработником в одной областной газете, часто бывал в командировках, где
перевидал множество самых разных людей: от важных председателей колхозов,
"героев труда", за которых писал их статьи, до рядовых колхозников, от
самоуверенных секретарей райкомов, полуграмотных профессоров
обществоведения, которым их статьи правил, до вечно ссорящихся друг с другом
учителей - да Бог знает, с кем только не сводила меня за это время жизнь! От
нее же я успел получить и первых своих несколько оплеух и притом весьма
основательных. Совсем желторотым птенцом я уже, словом, не был. Но чтобы
встретиться с таким вод человеческим чудом - это у меня было впервые. И я
растерялся.
- Вот видите, - снова попытался я объяснить своей клиентке и даже для
чего-то поднял при этом указательный палец, - видите, как неправильно вы
поступили? Свадьба нужна была вам обоим, так? А потратились на нее только
вы. Разумно это? Хорошо?
- Дрэнна! - закивала она, опять-таки полностью со мной
солидаризируясь. - Ой, як же ж дрэнна, як дрэнна!
Она сидела, полузакрыв глаза и положив перед собой на столе свои
большие и сильные крестьянские руки. Из ее груди после каждого слова
вырывался долгий хлюпающе-свистящий звук. Рассказывала. О том, что, мол,
очень хорошее было "вяселля" - богатое! Одной только водки сколько для него
было выгнано ("кольки адной гарэлки")! А сколько пришлось накупить
"матэрии"! "Матэрия" - бязь или иная не. дорогая хлопчатобумажная ткань -
это, чтобы обвязать ею гостей на свадьбе, чтобы вообще, видимо, все было
крепко завязано. А теперь оказывалось, что за все это должна платить только
она - это потрясало! Она широко открыла один глаз, посмотрела на меня с
недоверием.
- А ти вы ня брэшыце?
Но только как бы все это курьезно ни выглядело, мне было искренне жаль
эту женщину, такую здоровенную и такую совершенно беспомощную, а заодно и
немножечко перед ней совестно. Я думал: вот я "аблыкат" - профессиональный
вроде бы юрист, дипломированный. Пять лег, пять самых голодных лет в моей
жизни, потому что это были послевоенные годы, постигал я премудрости этой
профессии, просиживал ради ее приобретения, полученные еще на первом курсе