"Виталий Семенович Поликарпов. Закат Америки " - читать интересную книгу автора

"варваров", которые просочились в Римскую империю и "объели" ее края.
Совершенно очевидно, что американскому и русскому народам, имеющим столько
общего и в то же время таким разным, предназначено, как уже давно подметил
Токвиль, стать великими противоборствующими сторонами в этой исторической
драме. Во времена реформистского режима Никиты Хрущева в начале 60-х годов,
а также при Михаиле Горбачеве в середине 80-х, решившем модернизировать
советскую экономику и частично приоткрыть это общество для западного
сознания, началось обсуждение возможности "конвергенции" двух
противоборствующих систем. Но эта конвергенция имеет в основном
одностороннюю направленность - не к закрытым обществам Востока, но к
открытости Запада. Такова истина-как и то, что при Дэн Сяопине экономика
коммунистического Китая стала ориентироваться на рынок. Американская
исключительность благодаря некоторым имеющимся в ней привлекательным силам
получила распространение в мире и достигла уровня универсализма.
Что касается космических дел, американцы, с одной стороны,
рассматривали их как еще один символ - новое измерение, выходящее за рамки
ограниченных земных усилий и представлений; с другой стороны, использовали
их в политической и технологической гонке с русскими за военно-политическое
превосходство. Катастрофа "Челленджера" подвела черту под созданным Томом
Вулфом мифом об "отличных парнях", одновременно пролив свет на глубокое
противоречие между инженерами и технологической администрацией и ценностью
высоких политических и общественных отношений. Американцы стали
образованными по части патологической природы правительственно-промышленного
комплекса. Но нужно было, чтобы в горькой лаборатории американского опыта
случилось еще что-нибудь, прежде чем появилась ясная философия космоса и его
использования.
Вопрос о том, сможет ли космос стать мирной обителью и помочь устареть
идее наступательных крылатых ракет, стал в конце 80-х годов предметом
горячих споров между сторонниками Стратегической оборонной инициативы (СОИ)
и теми, кто придумал ей насмешливое прозвище "Звездные войны". Тридцать лет
назад сама постановка такого вопроса показалась бы фантазией из области
сюрреализма. И все же американский опыт строится не на парадигме
ограниченных человеческих возможностей, а на новой науке политических
махинаций. Само появление системы сдерживания, вызванное созданием бомбы,
стало возможным благодаря брачному союзу между воображением ученых и
находчивостью политиков.
Подобный союз в случае с СОИ может оказаться иллюзорным. Тем не менее
ясно одно. Если бы такой прорыв случился, он должен был бы основываться не
на послаблении существующего между двумя лагерями равновесия средств
сдерживания, а на его укреплении. После встречи в верхах в Рейкьявике,
прошедшей под знаком СОИ, следует подождать других встреч на высшем уровне и
на деле проверить сценарии мирового развития.
В эссе, которое я написал за несколько лет до публикации этой книги, я
размышлял о "человеке сегодняшнего дня", живущем с "чувством обреченности в
душе". Зная, что это чувство все еще довлеет над ними, американцы прожили с
ним столь долго, что больше не испытывают тревоги в той степени, как это
было раньше. Европейский разум, однако, будоражило непрекращающееся ощущение
собственного бессилия в деле контроля их ядерных противников. Из-за этого
некоторым представителям европейской политической элиты американский Рим
казался более опасным защитником, чем была когда-либо сама Римская империя.