"Петр Николаевич Полевой. Избранник Божий ("Романовы: Династия в романах") " - читать интересную книгу автора

Московского государства еще не успели получить вести о кончине царя
Бориса, как уже дьяки и подьячие опять сидели за работой и наспех писали
во все концы Русской земли о кончине царя Федора Борисовича и о вступлении
"на прародительский престол законного, прирожденного великого государя
Дмитрия Ивановича".
Нескоро доходили эти важные вести и до отдаленных городов, лежавших
на востоке и севере Руси; еще дольше, еще медленнее проникали они в
отдаленные поселки и обители, лежавшие в глухих местах. Потому и
немудрено, что даже и тот дьяк, который был новым государем отправлен в
Антониев Сийский монастырь "с тайным делом", приехал в эту дальнюю обитель
уже по первопутку и, надо сказать правду, насмерть перепугал старого
игумена Иону.
- Ты, старче, кого в церкви Божией за службой поминаешь? - спросил
игумена дьяк, едва переступив порог обители и предъявляя ему свои
полномочия.
- Как кого? Вестимо, господин дьяк, поминаю, кого нам указано: по
преставлении царя Бориса, поминаю законного его наследника, великого
государя Федора Борисовича, и матерь его Мар...
Дьяк резко перебил его на полуслове.
- Изволь это тотчас отменить и поминать ныне благополучно
царствующего, законного государя Дмитрия Ивановича. Вот тебе о том и указ
от патриарха Игнатия.
Игумен вдруг изменился в лице: крайнее смущение выразилось в его
широко открытых глазах, губы шевелились без слов и язык "прильпе к
гортани"... Он долго не мог оправиться от своего волнения, не мог
произнести ни звука, не решался даже принять патриаршей грамоты, которую
ему протягивал дьяк.
- Что же ты? Читай грамоту...
- Не... не см...е...ю читать, го-го-спо-дин дьяк! - пробормотал
игумен Иона, заикаясь от страха. - Не ведаю, о каком патриархе ты говорить
изволишь... У нас господин патриарх Иов поминается.
- Ну был Иов, а теперь Игнатий! Был царь Федор, да волею Божьего
помре, ну и теперь стал царем Дмитрий на Москве! Русским тебе языком
говорят...
- Дозволь узнать, господин дьяк, - как-то особенно смиренно и
принижено заговорил игумен Иона, запуганный строгим дьяком, - и патриарх
Иов тоже волею Божьею...
- Нет, не Божьею, а царскою волею сведен с патриаршего престола и
заточен в Старицкий монастырь. Да читай же грамоту: там все написано!
Совершенно оторопевший и растерявшийся старик игумен взял наконец
грамоту, стал ее читать - и дьяк видел, как тряслись его желтые сморщенные
руки. Дочитав грамоту до конца, игумен положил ее на стол, перекрестился
на иконы и, обращаясь к дьяку, сказал более спокойным голосом:
- Что еще приказать изволишь, господин честной?
Дьяк полез за пазуху и вытащил другой столбец.
- Здесь у тебя в обители находится сосланный Годуновым опальный
боярин Федор Романов, в иночестве Филарет...
- Находится, господин дьяк, и коли дозволишь правду тебе сказать,
солоно всем нам от него приходится... Ох, как солоно!
Дьяк прищурил глаза, всматриваясь в лицо игумена, и процедил сквозь