"Владимир Покровский. Дожди на Ямайке (Авт.сб. "Планета отложенной смерти")" - читать интересную книгу автора

наружу довольная улыбка. Конечно, они знали друг друга. Они встречались на
одном из первых проборов, множество лет назад. Тогда капитан Лемой уже,
был капитаном, а Федер - простым куафером. Федер испытал мимолетное
удовлетворение от мысли, что и на этот раз он оказался прав - еще тогда он
сказал, что Лемою, очень независимому и не умеющему ладить с начальством,
повышение не светит.
- Мне очень жаль, Федер, встречаться с тобой при таких обстоятельствах,
- снова помрачнев, сказал Лемой.
- А что так? - с невинным видом спросил Федер. - У тебя что-то
неприятное случилось?
Они были похожи на двух актеров, играющих давно надоевшую пьесу.
- Неприятное случилось у вас, парни, - ответил Лемой. - Мы застали вас
за незаконным пробором. У меня просто нет выбора...
- Нет выбора? - все еще с невинным видом удивился Федер. - Но, боже
мой, капитан, неужели вы не видите, что это простой пикник, ну и...
небольшая разминка. Мы просто собрались вместе, капитан, и решили
вспомнить старые навыки. Ну какой же это пробор, оглянитесь! Разве такие
бывают настоящие-то проборы?
Лемой скорчил гримасу.
- Не надо, Федер, я слишком вас уважаю, чтобы всерьез принять такую
версию.
- Но...
Это был пробор, самый настоящий пробор, и никаким пикником, никакой
разминкой куаферов, решивших тряхнуть стариной, здесь и не пахло. Лемой
был в этом уверен на сто процентов, он внимательно проинспектировал
окрестности лагеря - сверху признаки пробора были видны совершенно
отчетливо. Только что-то ему во всем этом не нравилось. Что-то было не
так.
Что-то странное было в этом проборе, вот о чем не переставал думать
Лемой - все странное настораживало его.
Лемой, правда, никогда не сталкивался с незаконными проборами, но в
свое время ему пришлось изрядно повозиться с легальными. Здесь же он никак
не мог понять, что конкретно ему не нравится.
Народу было не столько, сколько положено, но это и понятно при
незаконном проборе. И народ был не такой, хотя кого-то Лемой вспомнил по
имени, кого-то узнал в лицо. Глядели они не так, как, по его мнению,
должны были бы глядеть застигнутые на горячем куаферы - хотя, собственно,
как они должны глядеть, будучи застигнуты на горячем, задай ему кто-нибудь
такой вопрос, Лемой ответить бы затруднился. Одни казались мрачными и
независимыми, но не такими уж мрачными и не такими уж независимыми, другие
- большинство - были вроде бы смущены, но опять-таки не так, как может
быть смущен куафер, приди ему в голову эта идиотская идея смутиться. Как
именно не так - вот здесь у Лемоя пробуксовывало.
Но все равно, не нравился ему этот пробор, хотя по-настоящему
незаконное его производство каким-то не таким представлялось Лемою.
И этого ему было достаточно, чтобы насторожиться.
Перед ним теперь стояла дилемма - то ли без дальнейших слов и
расследований арестовать Федера со всей его командой (габариты вегиклов
позволяли разместить там куаферов), то ли для начала пройтись по лагерю и
ткнуть Федера носом в его собственное дерьмо.