"Вильям Васильевич Похлебкин. Великий псевдоним " - читать интересную книгу автора

От Нахичеванского округа - Беков (А.Зурабов, бек - дворянский титул)
В этом отчетливо проявилась недисциплинированность и "дикость"
кавказских членов партии, а также степень недисциплинированности каждого, и
их неверные представления о том, что отход от предписаний партии в таком
маленьком вопросе не нанесет ущерба ни партии, ни им самим.
Так, те, кто производил свои псевдонимы от кавказских имен, полагали
что они вовсе не нарушают партийных указаний, не понимая, что весь смысл
этих рекомендаций состоял не в том, чтобы псевдонимы были только "именные",
а в том, чтобы, дав всем русские имена скрыть от противника вообще всякое
представление о национальном составе партии, не дать полиции зацепиться ни
за какую "индивидуальную черту", а не просто унифицировать, "русифицировать"
все партийные псевдонимы.
Это говорит о том, что даже тогда партийный аппарат на периферии страны
был намного ниже по своему уровню, чем руководящие органы партии и последние
были не в силах контролировать состав организаций даже в условиях их
относительной малочисленности. Что же сказать о последующих временах? Уже
одно это обстоятельство буквально заставляло, требовало проведения
периодических чисток, ибо засоряя партию балластом, или просто дураками,
теряли постепенно и лицо партии, ее авторитет. А с 1935 г. чистки в партии
уже практически не проводились и были заменены как раз их самым недопустимым
эрзацем: репрессиями карательных органов, которые зачастую уничтожали
"культурные ростки", а оставляли явные "сорняки", ибо решали
карательно-уголовную задачу, а не политическую. Именно в извращении самой
сущности чисток, а не в факте их проведения в свое время и лежит основной
политический и исторический порок политики второй половины 30-х годов. Но
именно этот момент до сих пор замалчивается при критике партии, в то время
как разъяснение его должно было бы стать ключевым в начале перестройки в
1986-89 гг.
Это сознательное извращение сути исторических ошибок партийного
руководства и позволило горбачевцам и "демократам" оболгать всю политику
партии, и увести массы от созидательных задач на путь разрушения и партии, и
социалистического государства.
Но вернемся к псевдонимам в эпоху пребывания партии в подполье. Еще
более недисциплинированными по отношению к рекомендациям партии, и тем самым
к ее политике, к ее авторитету, оказалась та часть ее членов, которая пришла
в революционное движение, пройдя несколько оппозиционных организаций и
фракций - из Бунда, из среды "экономистов", из меньшевиков и др.
Отчасти не зная о сложившихся уже традициях в РСДРП(б), а отчасти не
считая их для себя обязательными, особенно в той части, где они касались не
принципиальных политических вопросов, а партийного быта, партийных привычек,
партийного поведения, - эти люди, особенно после 1905 г. и наступившего
периода разброда в 1907-1910 гг. привносили в партию свои понятия, свои
привычки, и в частности, свое понятие о партийных псевдонимах, с которыми
они, как правило, уже приходили в партию, и которые выбирали еще до своего
активного участия в ее работе, или же после пребывания в ссылке или в
тюрьмах, куда они попадали первоначально сразу же после первых шагов в той
или иной организации, как правило, по беспечности и неопытности.
Самой распространенной основой для выбора псевдонима у этого типа людей
были географические объекты, т.е. города или села, где они родились, были в
тюрьме или на поселении, или же где им приходилось вести свою основную