"Радий Погодин. Аптека для души" - читать интересную книгу автора

А в телевизоре женщина с черными бровями и прямым белым носом вдруг
говорит:
- Нужно переосмыслить концепцию детства. Много социальных проблем у
детей.
Я думаю, концепцию переосмысливать не надо - детство есть детство и
социальных проблем у детей нет - это проблемы взрослых.
Когда в Европе демографическая ситуация вызвала сексуальную революцию с
полным обнажением потаенного и его ливневым тиражированием и особенно сильно
этот процесс проявился в Скандинавских странах, молодая шведская учительница
Астрид Линдгрен написала удивительно целомудренную сказку "Малыш и Карлсон,
который живет на крыше". И наверняка ни разу потом не пожалела, что не
написала вместо "Малыша" гневный роман, бичующий наркоманию, детскую
проституцию и порнографии тлетворный дух.
Ни само детство, ни детскую литературу нельзя калькировать с просто
жизни и литературы взрослой. Есть участки, где они тесно соприкасаются, как
два зубчатых колеса, взаимодействуя и сообщая друг другу движение, но, как я
полагаю, и только. И может быть, именно политизация, социализация,
криминализация, сексуализация детской литературы отвращают ребенка от чтения
книг. Он книг боится. Они не витамин для него, не фрукт, но постоянно
действующая клизма. И не примут они в свою душу ту страшную истину, что за
свои амбиции, безбожие, невежество взрослые расплачиваются честью и жизнью
детей.
Женщину с прямым белым носом отодвинула от экрана другая, то ли дама,
то ли старушка, но страстная - лакмусовое существо. Приложишь такое к
плохому, и плохое сразу же покраснеет. На плохое у нас потребность
устойчивая. То, что для нас вчера было очень хорошо, сегодня для нас стало
очень плохим. Великое Очень Плохое! О нем так приятно вести разговоры.
Особенно дамские. Особенно смелые...
Сидит дама на экране, глаза у нее цвета раскисшей дороги, но в рисунке
губ жесткость.
- Да, - говорит она. - Дети - цветы жизни. Чистый лепесток.
Она говорит, конечно, о чем-то значительном в деле витаминизации
шелкопряда. А я по ее немым губам свое понимаю. А в глубине экрана готовится
вставить слово какой-то коконовод лысый с высокопоставленными, как у летучей
мыши, ушами.
Кстати, ребенок вовсе не белый лист, но черный. Если говорить о зле в
чистом виде - то это он. В нем нет ни доброты, ни любопытства. Это хищный
рот, соединенный с жадным животом. Ребенок щиплется, лягается, кусается,
бодается, все бьет и все ломает. Всех терзает, и никого ему не жаль. Он
любит-обожает только себя. Он - сам. Он - крик. И когда он чем-нибудь
завладевает, он сует добычу в рот и урчит аки тигр. И вот
потихоньку-полегоньку мама любовью гасит в нем злой напор подсознательного.
И любовью же пробуждает в нем сознание. Мать и есть Непорочная Дева.
Рождением ребенка она очищает себя от всех грехов и вступает на свой
крестный путь выведения младенца к доброте и любви. И некоторым
литературоведам понять бы детскую литературу не как материал для
препарирования и ковыряния, а просто как дерево, как цветок, как сад, где
кроме горьких, все плоды сладкие.
Старушка-дама сказала из телевизора:
- Дети должны читать Достоевского и Платонова.