"Радий Погодин. Аптека для души" - читать интересную книгу автора

"Золотого теленка" я еще тоже не осилил, эта книга мне тоже казалась
глупой и скучной. Брат знал о моих затруднениях - глаза его смеялись.
- Конечно, - говорил он. - Глупо сражаться с баранами, если это бараны.
Но если это народ...
- А почему его каторжники побили? - спросил я заносчиво.
- Если ты каторжника освободил, это еще не значит, что он перестал быть
убийцей и вором.
- Но злость берет - такой дурак, - сказал я.
- Ты помнишь клоунов - Белого и Рыжего? - спросил брат. - Тебе всегда,
конечно, было жалко Белого? Дон Кихот и Санчо Панса - клоунская пара.
- Не заливай.
- Да нет, так оно и есть. Это еще одно чудо этой книги. Идеи Белого
клоуна - Дон Кихота столь высоки, что он не кажется нам шутом, но скорее
святым. Дон Кихота посвятил в рыцари трактирщик. Они альтернативны.
- Что? - спросил я. Мода на иностранные слова тогда процветала, но на
какие-то моряцко-спортивпые.
- Взаимоисключающи, - сказал брат.- Рыцарь - альтернатива трактирщику.
Санчо Панса - трактирщик. Но он сострадает Дон Кихоту, как всякий Рыжий
клоун сострадает клоуну Белому. И сострадание это снимает
взаимоисключаемость - они могут через сострадание друг к другу
сосуществовать. Рыжий клоун знает, что без Белого клоуна людям не справиться
с жизнью. Дои Кихот выше религии. Выше Христа. Но он смешон, и поэтому люди
в церкви молятся Христу. Дон Кихота они втихую сожгли на костре. Дон Кихот -
разрушитель религий. У него одна молитва - Дева.
Я возразил, сказав что-то насчет идиотских великанов.
- И великаны, - сказал брат. - Они не бред собачий. Рабство - это не
плен, это наклонность. Мы каждое мгновение готовы подчиняться: "Король убит.
Да здравствует король!" Обжорство. Глупость. Мошенничество. Невежество. Нет
пороков-карликов - все великаны. Пьянство пока неистребимый великан.
- Тогда зачем сражаться?
- Чтобы не погибнуть. Жизнь - борьба с самим собой.
- А ветряная мельница?
- Это особый великан, самый страшный. Ветряная мельница - мать машинной
цивилизации. Но определению Маркса. Сервантес до этого сам допер в
шестнадцатом веке. Машинная цивилизация поработит человеческий разум,
заставит наш мозг трудиться лишь над совершенствованием машин. Ветряная
мельница истощит землю, прогрызет ее, как червь яблоко. Истощит душу...
- Но зачем он себе Дульсинею придумал?
Брат пожал плечами.

"Дон Кихота" я не сжег. Не сжег Чехова Антона Павловича и Пантагрюэля.
"Дон Кихота" я не читаю. Но когда читаю Каштанку или Ваньку Жукова, я вижу
блокаду, вижу глаза Горгоны, которые убивают.
И думаю: "Если не сбылась мечта моего друга Степы и мы не построили
Библиотеку-Храм, то пока еще не построили и памятника библиотеке. Библиотека
еще жива. Отчего же ей было так плохо?"
Мы не нуждались в свете с небес! Долгое время. Древние греки называли
такие времена Темными Веками. Но Рыцарь Печального Образа ехал на Росинанте
по нашим просторам...
Он едет через наши сердца. Через сердца молодых. Через сердца детей.