"Радий Петрович Погодин. Дверь (Повесть)" - читать интересную книгу автора

если сознаться.
- Всего вам хорошего, - сказал Петров. - Совет да любовь.
Когда Петров и Кочегар вышли в коридор, Кочегар обнял Петрова за
плечи.
- Ну что, друг Петров?
Глядя на буквы "М" и "Ж", Петров спросил печально:
- Тут у вас все в ажуре?
- Как в аптеке. Жильцы аккуратные. Петров, она его и похоронит.
Закроет его счастливые светлые очи.
- Как-то мрачно.
- Чего же тут мрачного? Как сказал поэт: и жить, и умирать нужно с
ощущением счастья.
- Но какое же счастье жить в подвале?
- Может, ты в своей двухкомнатной квартире живешь счастливее?
Душа Петрова не чирикала - душа молчала. И страшно стало Петрову.
Захотелось кефира, кухонного тепла, бумажных салфеток и мягкого хлеба с
маслом.
- Где ты этого Емельяна нашел?
- А я его и не терял. Мы с ним брали город Моздок. Потом меня ранило.
В Ленинграде встретились.
- Еще помещения есть? - спросил Петров.
Кочегар повернул его к двери с табличкой "Помещение №3".
- Самое маленькое. Пока не занято. - Сказал и открыл дверь.
У стены стояли стол - столешница в конопушках, прожженных сигаретами,
и скамейка, когда-то зеленая, но отструганная.
Кочегар и Петров сели.
На противоположной стене холмилась саванна. Широкогрудые быки стояли,
опустив маленькие заостренные головы к рыжей земле. Вокруг них танцевали
гибкие охотники с копьями. Движения охотников были легкими, ритм
торжественным. В белесом небе кружили птицы.
- Охота. Потом праздник, - сказал Петров. - Красный цвет. Цвет
праздника - цвет охоты. Самый древний цвет, приносящий радость.
- Помещение Сева занимал - одинокий художник. Тогда хорошо было: две
молодые семьи и один разведенный холостяк. Когда холостяк рядом, семьи
крепчают, сбиваются в кружок рогами наружу.
- Чего же он такой мотив написал? Фрески Тасили какие-то, - спросил
Петров и поинтересовался дальнейшей судьбой художника.
- Сначала охота, как ты сказал, потом праздник, а потом - уход. Рампа
Махаметдинова его доконала, горная баба-яга. Повадилась его жалеть. Ты,
Петров, кюфта-бозбаш ел? А сулу-хингал? А дюшбара? Чулумбур апур? Нухулды
чорба? Шуле мал ягы билен? Не едал. А Сева все это ел. С кислым молоком.
Так что он отбыл... Жаль - занятный был хмырик.
Петров уставился на потолок.
Провода на потолке были свежими, шли по роликам ровно, как
троллейбусная линия. Лампы в фарфоровых чашках чистые. И никакой паутины.
"Может, тягу проверить" - подумал Петров. Встал и проверил.
А когда снова садился, показалось ему, что быки на стене сместились,
повернули рога к нему. Петров прищурился, расслабил члены, и саванна
знойнодышащая легла ему под ноги. Он даже запах почувствовал - полынь и
сбродившие соки трав. И хрип быков услыхал.