"Радий Петрович Погодин. Боль (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- В том-то и дело, что хорошая, была бы плохая, я бы ее, заразу,
отринул бы, у меня баб от Стрельны до Сингапура, а то-то и оно, что
хорошая, замечательная даже - потому ее жаль. Ей без меня жизни нет. Будем
ей делать внушение. Будем ей стенающего покойника показывать, чтобы она
меня обратно пустила. Как думаешь - дрогнет? Не дрогнет - в море уйду.
Засушила меня суша.
- Зачем вас пускать, у вас своя комната есть, - сказал Васька.
- Пускать в смысле любви.
- А без меня не можете этого стенающего покойника наладить?
- Как же без тебя? Ты же должен быть ноги. И еще одного надо
ассистента, на язык крепкого и непугливого. - Афанасий Никанорович поднял
крышку с кастрюли со щами, начерпал в тарелку, не разогревая, со дна -
погуще и принялся хлебать. - Когда я здесь утвержусь, мы с тобой по
малярному делу зарабатывать будем по вечерам - надо и твоей мамке помочь.
Думаешь, ей, сердечной, легко тебя, лоботряса, тянуть? - говорил он с
набитым ртом. - Ты вон сколько ешь - по кастрюле щей в день. И каждый раз
с говядиной.
Васька понимал, что говорит Афанасий Никанорович про малярный
заработок для заманивания его в сомнительное дело, но он уже был согласен,
потому что помощник требовался смелый и на язык крепкий - значит, дело
рискованное.
- В ассистенты пригласи свою Нинку.
На "свою Нинку" Васька не обижался - все так говорили, словно Нинка
была ему сестра, да и он сам ловил себя на словах "вон моя Нинка идет".
- Она же девочка, недоросток, - возразил он. - Клоп.
- Нинка в корень смотрит и любовь видит, хоть и недоросток и клоп. А
ты велика фигура, да дура. И все, и все. Беги за Нинкой.
Когда Васька Нинку привел, Афанасий Никанорович спросил:
- Объяснил ей мою ситуацию?
- Она знает. Все в доме знают.
Афанасий Никанорович перчатки снял, и шарф снял, и пальто снял. Он
любил тона светлые - и костюм на нем был светлый и джемпер белый с низким
мысом, а туфли на нем были светлой замши с коричневым лаком и рубашка
шелковая коричневая.
- Умереть, какой вы красивый, - сказала Нинка.
- Не в этом дело сейчас. - Афанасий Никанорович тяжело и грустно
вздохнул. - Стенающий покойник делается так... Я стану ближе к окну -
занавески задернем. Ты, Васька, передо мной встанешь на расстоянии шага. Я
тебе на плечи руки положу, на мои руки ты, Нинка, положишь подушку. Ты,
Васька, голову наклонишь и руки вытянешь. На твои руки мы мои штиблеты
наденем. Потом ты, Нинка, покроешь все это простыней. Только мою голову,
запрокинутую, оставишь открытой и штиблеты. На грудь - свечку. Вот
свечка. - Афанасий Никанорович достал свечку церковную, восковую,
тоненькую, из буфета и розетку достал оттуда же. Приплавил свечку к
розетке. - На грудь покойнику. Свечка мало света дает и тот телом
загорожен, так что ноги окажутся неразличимыми. А мы будем тихо, но жутко
стенать и покачиваться, как бы в воздухе воспарять. Давайте прорепетируем.
Комната Анастасии Ивановны была узкая, вдоль стен заставленная, так
что "стенающий покойник" разместился только-только в проходе.
Нинка все сделала по плану. Свет выключила. За шкаф спряталась.