"Радий Погодин. Настина свадьба (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

сближении очага с прокатным станом, и радиоточки с точкой опоры, был цвета
желтой охры, но в пятнах - отшелушивались от него все слои последующих
ремонтов. Дом не желал молодеть за счет утраты стиля. Дом хулиганил.
Хохотал. Кашлял кровью.
Дом состарился быстро, но его старость, похоже, была вечной
старостью.
Как быстро состарился Виктор Иванович. Как безнадежно.
Войну он закончил в Померании, на территории нынешней Польши. Был
ранен осколком в голень. Командующий армией посетил госпиталь и, предвидя
уже недалекую победу, наградил всех тяжелораненых орденом Красной Звезды,
поскольку, как он понимал, на фронт они уже не вернутся.
Ранение Виктора Ивановича произошло в ситуации уникальной, может быть
даже единственной за всю войну. Причем случившееся так подействовало на
него впоследствии, что потихоньку он из пламенного скептика-атеиста
превратился не только в зануду, расположенного к богоискательству, но стал
адептом аватары и парламентарием от заблудших Нас ко всемудрым Ним. У Них
он спрашивал, устав от бесед и величественных откровений: "Ну а Сережу-то
Вы за что? Сына моего... За что?"
Они не знали ответа на этот вопрос.
Сережа ушел из жизни в послежизнь без боли, без страданий, в
определенной точке своей жизненной траектории, исчез, как исчезает в
глазах ребенка белогрудая ласточка, стремительно падавшая на землю, - вот
она есть и вот ее нет.
Многие молодые так уходят, но лишь Виктор Иванович осознал это как
феномен.


А вот недавно пришла к нему Настя. Сказала:
- Дядя Витя, я выхожу замуж. Будет сын - назову Сережа. Приходите
завтра. Можете завтра?
- Могу, - сказал он.


Свадьба гуляла у Настиного отца. Квартира была большая. Гулянье
предназначалось только для родственников - главное торжество должно было
греметь в субботу, в ресторане "Ленинград", в Голубом зале.
Открыл Виктору Ивановичу Шарп, сослуживец, сосед - морщинистый и
пучеглазый, как песчаная жаба, - Вениамин Борисович.
- Витек, привет, - сказал он. - Настя и меня позвала. А что, мы у нее
все равно что родственники. Можно сказать, на наших шлепках взросла.
И Виктор Иванович, и Вениамин Борисович, и Настин отец Олег Данилович
работали на одном заводе. Почти все жильцы дома работали там - вернее
сказать, представители почти всех семей. Работа была чистая, зарплата по
высшей категории, продукция передовая. Одно было неудобно - ограниченные
путешествия в зарубеж. Настя у Олега Даниловича была третьим ребенком.
Двое старших - сыновья. Выглядели они сейчас как чемпионы мира в толкании
ядра. Ядро они толкнули далеко, теперь были веселы.
Гости, как и на всякой свадьбе, пенились у зеркала. Ослонялись о
стены и косяки дверей. И, как на всякой свадьбе, были нарядны, ароматны и
певуче доброжелательны. И безусловно интеллигентны. В основном люди в