"Николай Погодин. Минувшие годы (Пьеса в трех действиях) " - читать интересную книгу автора

Трабский. Тогда я написал в Центральный Комитет. Я написал Миньярову. Он
знает меня с комсомольских лет. Но вот когда по требованию дирекции меня
стали таскать в прокуратуру и обвинять в обмане государства, когда мне
насчитали миллион потраченных на ветер денег... я взял и обратился с письмом
к товарищу Сталину. Ответ пришел: "Смелей экспериментируйте, мы вас
поддержим".
Чильдибай (после паузы, задумчиво). Какой человек!.. Какой дорогой
человек! Но почему Миньяров, Кряжин?.. Почему нас вызывают? Почему Люшин мне
угрожает?
Черемисов. Что Кряжин думает, я еще не знаю, но с чем сюда приехал
Миньяров - догадываюсь. (Презрительно.) А Люшин - это тля. Ему лишь кажется,
что он функционирует. Его просто нет в природе.

Вдруг Люшин стремительно и шумно сбегает по лестнице. В руках у него
блокнотик, карандаши, которые он раскладывает на письменном столе. Лицо его
отражает страшное смятение.

Люшин. А что, то-то-варищ Миньяров не приходил?
Черемисов (удивление, юмор). Что с вами, Люшин? Отчего вы вдруг
заикаетесь?
Люшин. На-на-следственное... у-у-у меня отец был заика.
Черемисов. Отец виноват. Наследственность.

Выходят и спускаются вниз Жданович, Кряжин. За ними Трабский.

Кряжин (безразлично, с невидящими глазами). Здорово, Черемисов...
Толстеешь?
Черемисов (весело). Зато ты что-то похудел.
Кряжин. С чего бы это ты такой веселый?
Черемисов. С рабочим классом общаюсь, ну, а он ведь никогда не унывает.
Кряжин. Что же ты этим хочешь сказать? Мы, значит, с рабочим классом не
общаемся.
Черемисов. Представь себе, что именно это я и хотел сказать.
Трабский (мягко). По-моему, мастер нам сейчас не потребуется... Мы
вызовем... вас...
Чильдибай. Я понимаю. Я пойду. Мне делать нечего. (Ушел.)
Кряжин (Черемисову). На дешевую демагогию пускаешься?
Трабский. Какая же тут демагогия? Конечно, товарищ Черемисов ближе нас
с тобою связан с рабочими, но истинные коммунисты такими вещами не щеголяют.
(Ушел.)
Кряжин. Вот именно.
Черемисов (шутливо). Ну что вы, право, с места в карьер взялись меня
прорабатывать?(Серьезнее, острее.) Не терпится, что ли?
Кряжин (искренне). Дурак ты, Черемисов!.. Какой дурак! Но поздно. Не
поможешь.
Люшин. Роман Максимович, мне надо посвятить вас в один документик.
Кряжин (отмахиваясь). Все документы знаю.
Люшин. Ох, не шумите! (Отводит в сторону). Страшное дело может
получиться, Роман Максимович. Запутает вас этот Трабский. Он и меня запутал.
Кряжин (усмешка). Тебя?