"Михаил Петрович Погодин. Невеста на ярмарке" - читать интересную книгу автора

нему, проклятые; нынче еще письмо принес с почты, все зовут к себе, а он,
добрая душа, дал ведь обещание и третьего дня говорил, что, закупив кое-что,
непременно к ним поедет. Я уж не знаю, как и быть, чем удержать. Опутают
доброго молодца - и поминай как звали.
"Нет, - подумала Анна Михайловна, - мы сами не промахи", и, довольная
полученными сведениями, отпустила служителя, осыпав его ласками и препоручив
ему кланяться барину и напомнить о данном обещании пожаловать завтра к кофе;
а сама пошла к дочкам, которые чуть уж не дрались между собою о женихе.
Насилу уняла их мать и благоразумными доказательствами убедила дожидаться
спокойно, кому сам жених сделает предложение.
- Ведь лучше одной выйти замуж, чем обеим сидеть в девках; после и
другой бог пошлет счастье, может и лучше, за претерпение.
Она советовала им быть повоздержнее, пожеманнее, чтоб жених не заметил
их излишнего желания. - После все они занялись новыми приготовлениями, и так
кончился этот достопамятный день.
Бубновый в свою очередь был в таком же заблуждении, как и Анна
Михайловна; также Дементий содействовал больше всех к тому, что он вовлекся
в обман: пустые рассказы Ваньки, в котором нельзя было никак подозревать
умысла, утвердили усердного Дементия во мнении о богатстве Анны Михайловны;
ослепленные мыслию, что он спасает любезного своего барина от великой беды,
он слышал и видел сам все в доме в преувеличенном виде, не так, как было, а
как хотелось его услужливому воображению, и наговорил даже больше своему
барину, нежели Анне Михайловне; при том сам Бубновый нашел в доме множество
серебра, видел на дочерях столько жемчугу и бриллиантов, хотя, впрочем, это
было только бусы и стразы... [27] "Да что тут думать, - решил про себя
отчаянный гусар, - мне лишь взять бы десять тысяч рублей поскорее, а там
хоть трава не расти".
- За которой же завтра волочиться? - спросил он, смеясь, Дементия. -
Мне понравилась меньшая.
- Ни за что, - отвечал Дементий, - ласкайте середнюю, которую мать
любит больше всех и за которой даст, разумеется, не в пример другим. - За
меньшой ни гроша не получите, а из красоты ее не шубу вам шить.
- Ну, быть по-твоему, Дементий Васильевич; завтра ж я начну подводить
турусы на колесах.
И так обе стороны приготовились на другой день к наступательным
действиям, которые при таком расположении действующих лиц не замедлили
столкнуться так, что решительная развязка сделалась неизбежною.

После многих приветствий, взглядов, комплиментов, благодарностей,
упреков, обещаний, объявлений с обеих сторон о скором отъезде, шуток,
извинений, выговоров, прощений, умильных взглядов, дружеских рукожатий и
значительных двусмысленностей, которыми наполнилось все утро, вплоть до
позднего обеда, и в которых жених с двумя невестами отличались друг перед
другом и которых Анна Михайловна была только безмолвною, радующеюся втайне
свидетельницею, гусар наконец в пылу своей страсти пал к ногам ее, между тем
как она уставляла стклянки в сундуке, и в пламенных выражениях объяснил, что
жизнь его и смерть зависит от ее решения, что он любит и просит у нее
руки...
- Чьей же, батюшко? - спросила Анна Михайловна, между тем как любовник
оглянулся на двух приближавшихся невест, забыв, которая из них середняя,