"Михаил Петрович Погодин. Адель" - читать интересную книгу автора

нелепые восклицания! Кровь моя леденела, желчь поднималась, я бледнел и
скрежетал зубами... Ах, Адель! ты не можешь себе вообразить, что я
чувствовал еще, когда в эту минуту какой-нибудь знатный невежа подходил ко
мне и с видом покровительства брал меня за руку или спрашивал насмешливым
тоном: "Что делается хорошего в вашей литературе?" - насквозь пронзить хотел
бы я его каким-нибудь словом презрения или взглядом диаволовой гордости - и
только мысль: "что я сделал важного, чем оправдать, поддержать могу
безвременное движение, подождем" - меня останавливала, и я удерживался и,
трепещущий негодованием, отвечал ему тихо: "Чему у нас быть хорошему, ваше
сиятельство... Ah, j'ai reзu "Les mйmoires de la Contemporaine" [28] lisez
зa, c'est charmant!"*
______________
* Ах, я получил "Мемуары современницы", прочтите их, это прелестно! (фр.)

Таков, Адель, тот большой свет, в который ты являешься.
Но неужели, спросишь ты меня, все это там наружи, пред взорами
каждого. - Нет, мой друг, все под покровом нарядным, блестящим, почти
непроницаемым; вот в чем и опасность для неопытной юности. - Яркими цветами
усеяны пологие берега пропасти. На последнем шагу еще взор несчастного
увеселяется очаровательными видами, а чрез минуту он летит стремглав на
далекое, тинистое дно. - Не упади, не упади, Адель!
Вчера я встретился с нею на бале у министра. "Нравится ли вам ваша
новая планета и ее жители?" - "Ах, как же! здесь все так светло, так живо! Я
не могу еще опомниться от удовольствия. А вы отчего так печальны?" - "Я...
признаюсь, оттого же, отчего вы веселы. Мне кажется, что вас убывает всякую
минуту, что я теряю вас; что вы удаляетесь от меня тихо, неприметно, и тем
опаснее для меня. - Адель! Если мы не станем слышать и понимать друг
друга?" - "Перестаньте, вы меня обижаете... Для вас нет никакой опасности. Я
порезвлюсь, поиграю, pour avoir qelque chose б raconter* и ворочусь... в
уединение".
______________
* чтобы было о чем рассказать (фр.).


Точно! точно! я виноват пред тобою. Моя робость излишняя. С твоим ли
сердцем и умом преклонить колено пред скудельным кумиром? Тебе ли, рожденной
для высших человеческих наслаждений, удовольствоваться сими жалкими
празднествами, сими безумными плесками? Ты окинешь гордым взглядом
ослепленных язычников, проникнешь в их тайну, одним словом удержишь их в
почтительном отдалении и, победоносная, сквозь их неистовые толпы выйдешь
торжественно из Ваалова [29] храма, чтоб с большим пламенем броситься в
объятия природы, науки и любви... любви моей... Адель! ко мне! ко мне!

Мне нужно ехать в Малороссию по делам батюшки. - Какая досада! О,
зачем, зачем подчиняется человек этим обстоятельствам? - Мне нельзя будет
следить ее впечатлений. Она не станет рассказывать мне о своих
чувствованиях. - Сколько жизни я потеряю!

Как нарочно, она теперь в Подмосковной, а мне надо ехать немедленно и
нельзя даже проститься с ней. Я не могу сказать ей несколько слов в