"Михаил Петрович Погодин. Адель" - читать интересную книгу автора

Для них и чуждо и смешно. [27]

Смотри - вот друг человечества, который пишет проекты об уничтожении
нищеты, пустив по миру тысячи родовых крестьян. Вот преобразователь
государства, который своею рукою не умеет пяти слов написать связано и
правильно. Вот гордый сановник, к которому приблизиться не смеют подчиненные
и который наедине треплет по плечу камердинера или целует руку у любовницы
сильного временщика. Вот патриот, который получает миллион доходу и жертвует
отечеству крестьянские подушные деньги, - вот набожная старуха, которая по
середам и пятницам ездит к обедне, кладя земные поклоны без счету, и
которая, по своим видам, рада позволить родному сыну отвратительное
распутство. Вот человек добродетельный, который из лишней тысячи уделяет
грош на кусок хлеба бедному, и то еще за почетный диплом. Вот человек
честный, который платит верно по заемным письмам из выигранных наверное
денег. Вот жаркий либерал, у которого камердинер не ходит без синих пятен на
лице. Вот верная супруга, у которой пять домашних друзей; верный супруг, у
которого на содержании оперная певица; любезный молодой человек, который
испытал все Тиссотовы лекарства [31] и заложил уж последний башмак из
приданого будущей своей невесты; почтительный сын, которого тяжбу с матерью
решает подкупленный суд. Вот покровитель просвещения, которого сын учится
философии у французского модиста; вот испытатель путей господних, который за
одно оскорбительное слово готов оклеветать брата пред уголовным судом,
вот... Но мне уж отвратительно исчислять ненавистный легион...

Скажут, я увлекаюсь пристрастием, сужу слишком строго, вижу одну черную
сторону, - согласен; но, Адель, подумай: не много ли ужасного и в четверти
правды?..
Я начертал тебе характеристику действующих лиц, но что должно еще
сказать об их употреблении времени, священного времени, которое искупать
повелевает нам мудрый? Об этих визитах, где страдают гости и хозяева, об
этих поздравлениях с именинами, праздниками, успехами; о прогулках, где
хотят только показать себя и пощеголять, хоть напрокат, перед другими, об
этих туалетах, званых обедах, балах, где несчастные девушки по целым часам
кружатся без усталости, чтоб назавтра встать в полдень с больною головою и
поблеклыми щеками, чтоб до срока расстроить здоровье своего тела и помрачить
чистоту своей души. - Поверишь ли: у этих людей нет ни одной минуты, в
которой бы они могли предаться свободно своему сердцу или уму. Вольные рабы
и мученики, они вращаются в своей стихии - пустоте - по законам каких-то
условных приличий; часто ненавидят их сами, но не имеют столько сил, чтобы
освободиться из-под их тяготения: сначала, в молодости, бранят их, потом
терпят, привыкают, наконец делаются их блюстителями, защитниками и, не имея
никаких других достоинств, гордятся их познаниями. В обществе они сносны,
даже забавны, когда с ловкостию и любезностию, рассыпая везде цветки
светского остроумия, говорят о предметах, для себя близких: о городских
сплетнях, французских водевилях, балах, гуляньях, модах, успешных и не
успешных исканиях; но среди мелочей, легкомысленные, они осмеливаются
Иногда произносить еще важные священные слова отечества, Дружбы,
поэзии, добра, воспитания, правительства, верховной власти... Ах, Адель, ты
не можешь вообразить себе, что я чувствовал, когда, сидя в углу какой-нибудь
великолепной гостиной, безмолвный и задумчивый, вслушивался я нечаянно в их