"Иван Григорьевич Подсвиров. Погоня за дождем (Повесть-дневник) " - читать интересную книгу автора

разбираться, да и что в этом толку?
Мед, мед, мед... Красивое, сладко обволакивающее слово. Так и липнет,
липнет на языке. И на уме вертится непрерывно.
Мед носят пчелы. У нас, между прочим, пчелы серой горной кавказской
породы. Есть две семьи закарпатские, тесть без конца расхваливает их, но я
полагаю, они погоды не сотворят.
Я возлагаю надежды на серую горную кавказскую пчелу. Не случайно она
распространена повсюду и пользуется мировой известностью. Не одних она
возвысила, наделила достоинством и гордой осанкой. Я думаю, эта пчела
поможет и мне. Что ее отличает, так это мирный нрав и длинный хоботок,
которым она высасывает мельчайшие капельки нектара. Она не склонна к
роению, тихо сменяет маток и обычно накапливает большие запасы меда в
середине сотов.
Не знаю, как тесть, но я горячо верю в серую пчелу.
Вчера она доставила нам приятное удовольствие: снова килограмм. Тесть
поговаривает о качке. Да, через неделю можно качать.



19 мая

Вернулся на "козле" третий компаньон - Гордеич.
Он живо выскочил из машины, похожей на броневик, размял спину и,
обратившись к нам лицом, крикнул:
- Здорово, бирюки! Шо новенького?
Он маленький, поджарый и черный как жук: лицо, с острым подбородком и
морщинами вокруг рта, темно, брови и волосы резко-черны. Издали на вид ему
около пятидесяти, но подойдешь ближе, всмотришься в черты
румынски-жесткого лица и поймешь: за шестьдесят уже Гордеичу. На нем
черная, с узкими полями шляпа и коричневый, не первой носки костюм. Его он
тотчас снял и переоделся в шаровары и льняную "немаркую" рубаху.
В нашу скучную компанию он внес некоторое оживление: бойко сновал между
ульями, говорил громко и отрывисто, поблескивая передним золотым зубом.
Голос у него хриплый, навсегда простуженный. Со мною он быстро свел
знакомство, сжал мне до боли ладонь своею крепкой рукой и уже через
несколько минут называл меня по имени.
Он быстро разузнал обстановку и объявил, что сегодня же надо
отправиться по совхозам в разведку и подыскать где-нибудь новЪе место с
эспарцетом или донником. Акация вот-вот отойдет, гледичия тоже. Матвеич
заупрямился, начал отговаривать его: мол, к чему такая спешка? Но Гордеича
поддержал тесть - и Матвеич сдался, только пробормотал с явным
неудовольствием:
- У меня бензин кончился.
Гордеич, ни слова не говоря, принес ему канистру бензина. Пообедав, все
трое нарядились в костюмы, нацепили на лацкан военные медали: поездка не
шуточная, разговор предстоит серьезный - и надо показаться в форме, при
всех регалиях. Меня это несколько позабавило...
- Карауль с Жулькой наше барахло, - сказал мне Гордеич, усаживаясь на
заднее сиденье "Победы". Непонятно, когда он успел выбриться: выглядел как
огурчик. - Не скучай без батьки. - И помахал мне рукою из-под шляпы - так