"Иван Григорьевич Подсвиров. Погоня за дождем (Повесть-дневник) " - читать интересную книгу автора

следует натягивать на них тонкую, что струна на балалайке, проволоку, как
припаивать к верхнему бруску вощину. Матвеич подошел, поглядел - и сказал:
- А я, Федорович, не так делаю. Я вощину не прикатываю колесиком к
проволоке. Режется. Я электричеством прихватываю.
- Ну, у тебя приборы. Ясно! У нас допотопный инвентарь.
- Доверяешь зятю?
- Пускай учится. Пригодится.
- Правильно, - кивнул Матвеич. - Только в старину, Федорович, ученикам
сперва доверяли рамки шилом колоть да ручку крутить при качке. Это куда ни
шло.
А проволоку натягивать да прикатывать не подпускали.
Покроит вощину, пчела не возьметь... не оттянеть. Не боитесь?
- Волков бояться, в лес не ходить.
Матвеич посмеялся, покрякал и ушел к себе. Вскоре потянуло из-за его
будки дымком: развел дымарь. Он облачился в белый халат, надел лицевую
сетку из черного тюля и легкого ситца и, усевшись на венский стул возле
крайнего улья, снял крышку и стал просматривать рамки, вынимая их из
гнезда и подолгу держа перед собою, будто выверял на свет. Глядя на него,
тесть сказал:
- Профессор. Все у него чистенько, гладенько, нигде не ошибется.
Мудрец! Но пчелы у него сильные.
- Почему?
- Крепко их поддержал в прошлом году. Тут, глянь, какая благодать,
сколько цветов! А я первый раз приехал... И весной маху дал: сильно
утеплил улья - пчелы и задохлись, вымерли, как мухи. Слабенькие у меня
семьи.
Квелые.
- Так что ж нам делать?
- Будем поправлять пчелишек, готовить их к подсолнушкам.
Он ушел проверять ульи, оставив меня в недоумении.
Сетку он не надел, полагаясь на миролюбивый нрав своих подопечных.
Сидел на табуретке, быстро вынимал рамки, охватывал их взглядом и, где
требовалось, длинным ножом срезал трутневый, ярко-желтый, расплод, не
задевая темно-шоколадного - пчелиного. К обеду он успел просмотреть около
десяти ульев, в то время как Матвеич все еще возился над третьим, пуская
дым в леток и окуривая улей, чтобы уберечься от ужаливаний.
- Матвеич, да они смирные, не кусаются! - напомнил тесть. - Кончай
дымить.
- Береженого бог бережеть, - последовал рассудительный ответ.
- Осторожный человек, - пробормотал себе под нос тесть, разжигая
"мангал". - Шагу не ступит, чтоб не оглядеться.
Он опять добровольно принял на себя обязанности повара, начистил
картошки, покрошил для зажарки зеленого лука, заодно и мою работу
придирчиво осмотрел - не удержался и похвалил:
- Добре получается. Гляди-ка!
- Пчела у нас квелая, говорите?
- Квелая, - подтвердил тесть и хитровато подмигнул мне: - Да ты не
скисай. Поправим! Цыплят по осени считают. У Матвеича, правда, культурная
пасека. Ив халате он, глянь, шикует. Но, Петр Алексеевич, запомни:
культура культурой, а ум умом. Слепой, как говорится, побачит.