"Игорь Подгурский, Дмитрий Романтовский. Иду на ты " - читать интересную книгу автора

аборигены. Похватав припрятанные загодя колья и рогатины, они окончательно
определились в политических симпатиях и решительно присоединились к битве.
На холме остались только старцы да отроки.
Произошло и еще одно, совершенно неожиданное для всех участников
завязавшейся свалки событие. Из-за реки на мосту внезапно появилась пара
рыжеволосых мужиков, одетых в зеленые гольфы, порты и рубахи. Вооружены они
были бейсбольными битами и, ударив разгулам в тыл, совершенно запутали
ситуацию. То были ирландские подпольщики.
Совместная атака дружинников, русской нелюди, деревни и неожиданного
подкрепления была воистину страшной. Семь английских и шотландских баллад,
три ирландские саги, одна былина и восемнадцать анекдотов, посвященных этому
бою, до сих пор пылятся в местных библиотеках всех смежных реальностей.
Великолепен был Соловей, глушивший молодецким посвистом своих и чужих
без разбора. Героями себя выказали крестьяне, поднявшие на вилы и рогатины
полтора десятка растерявшихся волколаков, неустрашимы оказались местные
княжеские дружинники, которые на пару добыли девятнадцать эльфийских ушей -
с сережками и без.
Отличился и Сивка. Двести сорок семь разящих ударов полновесным копытом
нанес он врагам хозяина, тридцать один из них - с летальным исходом.
Кузнецов, Попович, Ермак... Что за имена! Что за люди! Великолепная
тройка семь с половиной минут перекрывала отступление на мост разрозненным
подразделениям супостата, вынуждая его вновь и вновь бросать свой авангард в
гибельные атаки.
Не обошлось и без потерь. Героической смертью пало на поле брани
Одноглазое Лихо-старшее, оставив круглыми сиротками дочурок своих - Лихоимку
и Лихоманку.
Загнав к реке и обхватив пятиаршинными дистрофичными руками обезумевших
от ужаса ушастых и уже безухих эльфов, Лихо глоток за глотком сосало их
неизбывную перворожденную тоску. И усосалось до смерти. Но ушла тоска из
мутных душ эльфов, а с ней ушла и их вечная злоба на смертных. С той поры
нет на свете существа душой чище эльфа. Веселый и беззаботный, шныряет
лесной народец в заповедных лесах. В Лукоморье в годовщину битвы, правда, их
иногда давят - в память о Лихе.
Были и другие утраты, скорее даже не утраты, а повреждения. На двести
сорок восьмом ударе подвернул заднее копыто Сивка. Легко ранили поганое
Идолище. А еще сломал палец, ковыряя в носу, пятилетний внучок старосты. Да
местного деревенского стукача Гнуса-правдолюба извели. Свои же и прибили.
"Семь бед - один ответ", - только и заявили местные, когда Илья прибежал на
крики Гнуса о помощи. Само собою, были многочисленные синяки и ссадины, да
кровоточащий укус на шее у Левы.
Что касается личного вклада в победу самого Задова, то он оказался
ограничен лишь гибелью вампира, потому как в бою от Левы, как от
прокаженного, шарахались все - даже свои. Впрочем, единственный знаковый
триумф Задова стоил многого и был дороже десятка других успехов дня. Ах да,
мы же совсем позабыли об удачном выстреле Задова!
Кстати, Муромец до разгулов всерьез так и не добрался. Помял, потрепал,
вмятин им на латах понаделал, но не добрался. Одному титановый гульфик
отсек, с другого молодецким ударом сбил шлем, однако ушли бродом конные
разгулы. Бросился Илья к Сивке, а тот виновато копытами разводит, а на левое
заднее ступить не может - подвернул. Вправил Илья ногу Сивке и пошел искать