"Игорь Подгурский, Дмитрий Романтовский. Иду на ты " - читать интересную книгу автора

- А правов у табе таких нетути, деревеншина ты лимитная, простофилина.
И реальность здешняя ничейная, и я тут по официальному приглашению братвы
местной, - откровенно подначивая Илью, посмеивался гость, небрежно
протягивая Задову внушительного вида паспорт с гербом Лукоморья - мрачного
вида черно-бело-полосатым котом, разрывающим цепи под раскидистым дубом.
- В порядке документ, Илья Тимофеевич, - хмыкнул Задов. - Виза
вчерашним днем открыта.
- Кто такой? - тихонько поинтересовался у Задова Кузнецов.
- Барыга лукоморский, разбойник бывший, Соловей. У Ильи к нему счетец
неоплаченный, да с поличным его не возьмешь, юрок больно, - шепнул Николаю
Задов и повысил голос: - Да угомонись ты, Тимофеич, говорю же, в порядке
бумаги, все чин по чину, командирован по обмену опытом.
- Знаю я его опыт, людишек безвинных изводить, - слегка остывая,
стряхнул с плеч руки друзей Илья. - Он тут нам таких делов понаделает за
неделю - год не расхлебаем.
- Оно и так, а выбирать не из чего, авось и впрямь чем сгодится, -
рассудительно заметил Ермак. - План у Алешки, мягко говоря, невелик, и места
в нем всем хватит. Али нет?
- А толку с него? - заметно успокаиваясь, внезапно ухмыльнулся Илья. -
Он у меня в прошлый раз полгода зубами плевался. Чем свистеть-то будешь,
урод?
Соловей широко улыбнулся, обнажив прокуренные золотые фиксы:
- Чудеса заморской стоматологии, Илюша. Сотня дублонов, и всех делов. Я
тебе еще "Прощание славянки" на похоронах насвищу.
И Соловей, демонстративно сложив губы трубочкой, издал пару известных
трелей.
- Тоже мне, золотые губы Лукоморья, - снова, но уже без прежнего
энтузиазма, буркнул Илья.
Кузнецов поймал себя на мысли, что отношение Ильи к явлению Соловья
вдруг изменилось.
- Слышь, мил человек, дела твои с Ильей того... дела приватные, и нам
до них и дела-то нет, - проникновенно обратился к Соловью Ермак. - А с каких
таких пор, скажи, ты о наших заботах печалишься, злыдень. Али не твои
сродственники, нечисть поганая, по ту сторону кордона на нас зубы точат?
Отвечай как на духу!
- Отвечаю, казачок. - Соловей недовольно пощупал еще влажную от
утреннего тумана землю, скривился и без спросу расположился на вещмешке
Кузнецова. - По первости, мы не нечисть, а нелюдь, а это, как говорят у
господина Задова на Дерибасовской, две большие разницы. Второе. Нелюдь мы
местная, тихая, и нам лишней крови по понятиям не треба. А забулдыги
закордонные на нашу территорию лапу наложить хотят. Это нам надо?
- Таки на вашу территорию? - выделяя голосом "вашу", поинтересовался
ехидный Задов.
- Это частности, господин-товарищ Задов, - развел руками Соловей. -
Нашу-вашу, шолом-салам, шашлык-машлык. Я эту реальность, между нами,
земляки, лет пятьсот знаю. Захолустье, конечно, но свой гешефт мы имели,
имеем и иметь будем. Если, конечно, вы ее разгулам не уступите. Наше дело
небольшое, но верное. Ну сами посудите: кабы мы тут куролесили, то вы бы
сюда давно добрались. А так мы сидели рядком да гуляли тишком. И все в
ажуре. Местные нас, конечно, не больно жалуют, а кому охота дань платить?