"Роман Подольный. Дальнейшему хранению не подлежит" - читать интересную книгу автора

листки.
Разгладила. Запекшиеся губы тяжело раненного человека шевельнулись. Он
читал листки, проверяя, все ли на месте. Мною овладела безумная усталость.
И собственная неизбежная смерть почти не занимала. Сопротивляться ведь ей
было невозможно.
- Убивать тебя не буду, - сказал он. - А заговоры - забудь. Забудь.
Забудь.
Забудь. Ты их не помнишь. Не помнишь. Помнишь?
- Нет.
- Ну вот. А теперь я их рву. Смотри. И из его рук взлетели в воздух
десятки клочков бумаги.
- Сегодня ты их не ищи. И тащить тебе меня не надо. Где уж! Иди к
дороге, машину останови. Лечиться будем. А чтоб ты молчал, тебе и велеть
не надо.
Верно я говорю? Эх, знал бы я, что так еще могу, и топор бы с собой не
брал.
Ну как, шарлатан я?
- Что нет - то нет, Федор Трофимович.
- То-то!
Он взмахнул раненой рукой, и я вдруг обнаружил, что стою в дверях
архива, которые только что открыл, выпуская меня, вахтер. И рука у него
здоровая, и плечи со спиной целы, даже телогрейка не порвана.
- Вот какой я шарлатан, понял?
К чести моей будь сказано, я устоял на ногах, только на секунду
прислонился к косяку.
- Понял!..
- Увольнять будешь?
- Такое чудо природы? Что вы, Федор Трофимович!
- А ты тоже ничего... крепкий мужик... будешь. ...Часто по вечерам мы
сходимся вместе и сидим вдвоем у зарешеченного окна в моем кабинете на
втором этаже.
Я помаленьку пытаюсь выпытывать у него колдовские секреты, выменивая их
на рассказы о теориях возбуждения и торможения коры головного мозга, о
психофизиологии внушения, галлюцинаций и прочего. Он крутит головой и
пускается в рассказы о своем троюродном дядьке, который у соседей с улицы
взглядом горшки цветочные на пол сбрасывал.
В последнее время его - после какой-то радиопередачи - больше всего
интересуют возможности изменения человеческого голоса.
- Можно вот мой голос на твой похожим сделать? - спрашивает он.
- Да зачем? Ведь это же все наваждением было, что вы мне показали?
- Наваждение, наваждение... Что наваждение, а что и нет. В этом не тому
разбираться, кто его видит, а тому, кто напускает. В общем, спать тебе уже
пора, начальник. Да и мне тоже... на посту быть надо.


sf.nm.ru