"Сергей Подгорный. Чужой мир (Авт.сб. "Взгляд с нехоженой тропы")" - читать интересную книгу автора

Центр с высоты, и, специально для Булочкина, обнесли высокими, по грудь,
перилами.
- Где мы находимся сейчас? - подавленно спросил Булочкин, когда они с
Максом неожиданно оказались на смотровой площадке.
Макс принялся подробно и охотно объяснять, но Булочкин тут же
отвернулся и, не слушая, пошел к перилам. Все равно бы он ничего толком не
понял, даже если бы Макс объяснял еще доходчивее и подробнее и не
несколько минут, а несколько часов. Бесполезно было спрашивать и
бесполезно было объяснять. Лишь приложив громадные усилия и затратив годы,
он смог бы понять только самое общее из того, что его окружало, и в самых
общих чертах. Но за эти годы то, что он начал бы постигать, изменилось бы
настолько разительно, что совершенно не соответствовало бы его
представлениям о нем. Булочкин уже ясно понимал это, но Макс не хотел
понимать, или делал вид, что не понимает.
Положив согнутые в локтях руки на перила и опершись грудью, Булочкин
подумал, что если бы привезти с какого-то затерянного в океане острова в
современный крупный вычислительный центр аборигена, прожившего всю жизнь в
хижине из пальмовых листьев, проходившего по зарослям в юбке из пучков
травы, который и огонь-то добывал, вращая между ладонями круглую палочку,
вставленную в лунку в деревянной колоде... привезти, начать его водить по
залам, объяснять назначение вычислительного центра, принципы действия и
схемы ЭВМ, устроить ему лекцию по кибернетике с отступлениями в высшую
математику и квантовую радиоэлектронику, то этот абориген был бы все-таки
в гораздо лучшем положении, чем оказался здесь он.
Место, на котором Булочкин стоял теперь, было самым высоким в этом
районе Центра, но вот вдалеке, прямо перед Булочкиным, на его глазах
поднималось, ползло вверх что-то еще более исполинское и невообразимое; Он
смотрел на неисчислимые, непонятные, до сих пор не охватываемые его
воображением, не укладывающиеся в его сознание сооружения, громоздившиеся
на всем пространстве вокруг, теряющиеся в фиолетовой дымке у горизонта, и
чувствовал, что никогда ничего здесь не поймет, что он измотан этим на
каждом шагу встречающимся, непонятным и непостижимым, что последнее время
он заставляет себя выходить из квартиры, куда-то идти, на что-то смотреть
и слушать добросовестные, но совершенно бесполезные объяснения и пояснения
Макса.
Город под ним - Булочкин для себя называл это городом - напоминал
муравейник в солнечный день, когда вся его поверхность у верхушки
шевелится и, кажется, кипит. Видимое Булочкину со смотровой площадки
изменялось у него на глазах. Он знал, что если стать к перилам спиной, а
затем, минут через десять, снова повернуться, то взгляду откроется уже
совсем другое, облик города изменят новые, непонятно когда возникшие
исполинские сооружения, на которые были еще только намеки, и прежние
сооружения тоже обрастут новыми, самыми причудливыми элементами.
За время, что он был здесь, в одном из Центров цивилизации созвездия
Орион, уже сменилось несколько поколений. Вряд ли те, которые жили сейчас,
знали и вспоминали о его существовании, разве что очень немногие и тогда,
когда Макс обращался с какой-либо просьбой, вроде просьбы об этой
смотровой площадке. Очевидно, за несколько поколений темп жизни орионян
еще более ускорился, потому что Булочкин не видел теперь даже
бледно-зеленого мелькания вокруг себя. Они, конечно, видели человека и,