"Николай Михайлович Почивалин. Жил человек (Роман по заказу)" - читать интересную книгу автора

Ребятишек воспитывал. Очень это правильно, очень - написать о нем!.. Хотя,
по-моему, и нелегко. Понимаете, внешне все очень обычно. Много лет был
директором детского дома. Вроде - все, буднично. А по существу, о нем
следует писать в серию "Жизнь замечательных людей".
Ну, растревожили вы меня сегодня!
Удивленно тряхнув головой, он садится, закуривает новую сигарету. Я
подталкиваю его вопросом:
- Давно вы с ним были знакомы?
- Нет, - тотчас отвечает он. - Я пока ходил - сам припоминал. Работаю
здесь пятый год - значит, что-то около этого, к тому же и встречался с ним
редко. Теперьто понимаю - обидно редко, возможно даже - непростительно
редко. Как же, не главный участок! Не колхоз, не совхоз - не хлеб, не
молоко. Глупо, конечно... Например, наше первое знакомство запомнилось мне
его скромностью. Хотя насчет скромности скорее всего потом подумал, позже.
Тогда мне не до размышлений было. Если что и подумал, так о том, что
больно уж он непробивной.
Голованов припоминает детали, подробности - я добросовестно излагаю то,
что легло в память, как реальные картины.
т..По вторникам, с полдня, первый секретарь райкома Голованов вел прием
по личным вопросам. Нынешний вторник выдался заполошным с самого утра,
Голованов нервничал и тем тщательнее пытался скрыть свое раздражение.
Главная причина была - сахарная свекла, с вывозкой которой район позорно
провалился. Затяжные осенние дожди превратили поля и дороги во вселенскую
хлябь; рвали жилы лошадям, натужно надрывались моторы тракторов,
измучились, издергались люди. Пошел ноябрь, первые заморозки успели
потрогать поверхность бунтов, а на полях еще оставалась чуть лп не
половина свеклы. Горше горькой редьки бывает иной раз этот сладкип корень,
как его красиво именуют газетчики! Только что позвонил второй секретарь
обкома - тот самый, что полгода назад привез его, Голованова, сюда и
рекомендовал районной конференции первым секретарем, - холодно сказал:
- Смотри, Голованов. Обком оказал тебе большое доверие - обком может и
отказать в доверии.
А люди все шли; некоторые из них оказывались по членами партии, но не
станешь же из-за этого заворачивать их обратно, хотя этажом ниже такой же
прием вол сейчас и председатель райисполкома, человек самостоятельный и,
кстати, куда лучше знающий район, чем новичок Голованов. Ничего этого не
объясняя, Голованов терпеливо выслушивал, терпеливо разбирался;
недовольство собой, раздражение все накапливались, подливало масла в огонь
и то, что иные из посетителей приходили с пустяшными вопросами и жалобами.
Будь его, Голованова, воля, кое-кого, под запал, он бы сейчас вытурил пз
кабгтнета, на минуту закрылся - переобуться в резиновые, постоянно в шкафу
стоящие сапоги, - и туда, на поля, где возле присыпанных мокрым снегом
бунтов жарким паром дымились крупы лошадей, буксовали в грязюке тракторы и
висела злая едкая матерщина...
- Орлов, директор детдома, - назвала очередного посетителя секретарша и
успокоила, подбодрила угрюмо глянувшего на нее секретаря: - Больше никого,
Иван Константинович.
"Этот-то какого черта!" - ругнулся про себя Голованов. Школами и
прочими подобными учреждениями занимался третий секретарь, у Голованова до
них просто руки еще не дошли. Ругнулся, но остановить секретаршу не успел: