"Плутарх. Демосфен и Цицерон " - читать интересную книгу автора

готовится к своим выступлениям, - истинный сторонник демократии, ибо такая
подготовка - знак внимания к народу, а не проявлять ни малейшей заботы о
том, как воспримет народ твою речь, свойственно приверженцу олигархии,
больше полагающемуся на силу рук, нежели силу слова. Приводят и еще одно
доказательство его страха перед непредвиденными выступлениями: если
слушатели начинали шуметь и Демосфен сбивался, Демад не раз вставал со
своего места и быстро приходил ему на помощь, но никогда Демосфен не
оказывал подобных услуг Демаду.
9. Но почему же тогда Эсхин - могут мне возразить - называл {17} этого
человека поразительно смелым оратором? Как объяснить, что, когда Пифон
Византийский обрушил на афинян целый поток дерзких обвинений, отпор ему дал
один лишь Демосфен? Или, когда Ламах Смирнский читал в Олимпии похвальное
слово царям Александру и Филиппу, где жестоко поносил граждан Фив и Олинфа,
кто, как не Демосфен, поднялся и, обратившись к истории, показал, сколько
добра принесли Греции фиванцы и халкидяне и, напротив, источником каких зол
и бедствий были для нее льстивые прислужники македонян, и своею речью до
того изменил настроение присутствовавших, что софист, испуганный криками и
шумом, незаметно исчез из собрания? По-видимому, Демосфен не считал
необходимым подражать Периклу во многом другом, но важность его, нарочитую
неторопливость, привычку высказываться не вдруг и не обо всем стремился
перенять, полагая, что на них покоилось величие Перикла, а потому, хоть и не
пренебрегал без всяких оговорок славою случайных речей, с большою неохотой и
очень редко доверялся слепому счастью. Во всяком случае, если верить
Эратосфену, Деметрию Фалерскому и комическим поэтам, живое его слово
отличалось большею дерзостью и отвагой, нежели написанное. Эратосфен
утверждает, что часто во время речи Демосфена охватывало как бы вакхическое
неистовство, а Деметрий говорит, что как-то раз, словно вдохновленный свыше,
он произнес перед народом клятву в стихах:Землей клянусь, ручьем, потоком,
родником!
Один комический поэт называет Демосфена "пусто-болто-мелей", другой,
насмехаясь над его пристрастием к противоположениям, говорит так:

Забрал он снова то, что отобрал; ему
Ведь по сердцу всегда словечки подбирать {18}.

А впрочем, клянусь Зевсом, Антифан пожалуй, подшучивает здесь, над
речью о Галоннесе, в которой Демосфен, играя слогами, советует афинянам не
брать остров, но отобрать {19} его у Филиппа.
10. И однако все соглашались, что Демад, полагавшийся только на свой
природный дар, был непобедим и, выступая без всякой подготовки, брал верх
над Демосфеном со всеми его предварительными размышлениями и трудами.
Аристон Хиосский приводит, между прочим, суждение Феофраста об этих
ораторах. На вопрос, что он думает об ораторе Демосфене, Феофраст отвечал:
"Достоин своего города", а о Демаде - "Выше своего города". А Полиэвкт из
дема Сфетт, один из тех, кто ведал тогда государственными делами в Афинах,
по словам того же Аристона, заявлял, что Демосфен - величайший из ораторов,
но самый искусный - Фокион, который в кратчайшие слова вкладывает больше
всего смысла. И сам Демосфен, говорят, всякий раз как Фокион {20}, собираясь
возражать ему, всходил на ораторское возвышение, шептал друзьям: "Вот
поднимается нож, направленный в грудь моим речам". Неясно, впрочем, имел ли