"Плутарх. Перикл и Фабий Максим " - читать интересную книгу автора

хозяйстве, а напротив, все расходы и приходы были высчитаны и вымерены.
Поддерживал весь этот аккуратный порядок его слуга Эвангел, один, как никто
другой, по натуре ли своей способный к хозяйству или приученный к нему
Периклом.
Конечно, это несогласно с философией Анаксагора, который по вдохновению
свыше или по внушениям своего великого духа бросил свой дом, оставил землю
без обработки на пастбище овцам. Однако, мне думается, жизнь
философа-созерцателя и государственного деятеля - не одно и то же: первый
устремляет ум к прекрасному, не нуждаясь в орудиях и внешних средствах, а
для второго, который применяет добродетель к человеческим потребностям,
богатство в некоторых случаях может не только быть необходимым, но и служить
его высоким целям, как оно и служило Периклу, помогавшему многим бедным
согражданам.
Такой случай рассказывают и про самого Анаксагора. Однажды, когда
Перикл был очень занят, Анаксагор, уже старик, лежал без призора, накрывши
голову, чтобы покончить жизнь, уморив себя голодом. Когда известие об этом
дошло до Перикла, он в испуге сейчас же побежал к старику и стал уговаривать
его оставить это намерение, оплакивая не его, а себя при мысли, что лишится
такого советника в государственных делах. Тогда Анаксагор открыл голову и
сказал ему: "Перикл, и тот, кто имеет надобность в лампе, подливает в нее
масла".
17. Когда спартанцы стали смотреть с неудовольствием на возвышение
Афин, Перикл, желая еще более пробудить народную гордость и внушить
гражданам стремление к великим делам, внес в Народное собрание предложение о
том, чтобы все эллины, где бы они ни жили, в Европе или в Азии, в малых
городах и больших, послали на общий съезд в Афины уполномоченных для
совещания об эллинских храмах, сожженных варварами {31}, о жертвах, которые
они должны принести за спасение Эллады по обету, данному богам, когда они
сражались с варварами, о безопасном для всех плавании по морю и о мире. Для
этой цели афиняне послали двадцать человек в возрасте свыше пятидесяти лет:
пятеро из них приглашали ионян и дорян в Азии и островитян до Лесбоса и
Родоса; пятеро отправились в места при Геллеспонте и во Фракии до Византия;
еще пятеро были посланы в Беотию, Фокиду и Пелопоннес, а из него через
Локриду на материк до Акарнании и Амбракии; остальные отправились через
Эвбею к жителям Эты, к Малийскому заливу, к ахейцам во Фтиотиде и к
фессалийцам. Послы уговаривали эллинов прийти в Афины и принять участие в
совещаниях о мире и общих действиях Эллады. Однако ничто из этого не
осуществилось на деле; представители городов не собрались, как говорят,
ввиду противодействия спартанцев и неудачи этой попытки прежде всего в
Пелопоннесе. Я вставил этот эпизод, чтобы показать ум и величие замыслов
Перикла.
18. Как стратег, Перикл славился больше всего своею осторожностью: он
добровольно не вступал в сражение, если оно было опасно и исход его был
сомнителен; тем военачальникам, которые рискованным путем получали блестящий
успех и возбуждали общий восторг как великие полководцы, он не подражал и не
ставил их себе в образец; он неизменно говорил согражданам, что, насколько
от него зависит, они навсегда останутся бессмертны.
Так, он увидал, что Толмид, сын Толмея, полагаясь на прежние успехи и
ввиду необыкновенного почета за свои военные подвиги, в совсем не подходящий
момент предпринимает вторжение в Беотию. Он уже успел склонить самых храбрых