"Плутарх. Перикл и Фабий Максим " - читать интересную книгу автора

Пропилеи {27} акрополя были построены в течение пяти лет при
архитекторе Мнесикле. Удивительный случай показал, что богиня не покинула
постройку, а напротив, помогала и принимала участие в окончании ее. Самый
деятельный и трудолюбивый из мастеров, оступившись, упал с высоты; ему было
так плохо, что врачи не надеялись на выздоровление. Перикл был очень
опечален этим; но богиня явилась ему во сне и указала способ лечения, при
помощи которого Перикл скоро и легко вылечил больного. По этому случаю
Перикл поставил бронзовую статую Афины Гигии {28} на акрополе около алтаря,
который, как говорят был и прежде.
Между тем, Фидий работал над золотой статуей богини, и в надписи на
мраморной доске он назван творцом ее. Почти все лежало на нем и, как мы
сказали, он по дружбе с Периклом был поставлен во главе всех мастеров. Это
навлекло на одного зависть, на другого злословие, - будто Фидий принимает
для Перикла свободных женщин, приходящих осматривать постройки. Комики
ухватились за эту сплетню, распускали слухи о страшном распутстве Перикла,
обвиняли его в связи с женой Мениппа, его друга и помощника по должности
стратега, смеялись над Пирилампом, разводившим птиц, и говорили, будто он по
дружбе с Периклом потихоньку посылает павлинов в подарок женщинам, с
которыми Перикл находится в близких отношениях.
Впрочем, разве можно удивляться тем, кто избрал своей профессией
зубоскальство, кто считает долгом приносить жертвы завистливой толпе, точно
какому злому демону, злословием над выдающимися людьми, когда и Стесимброт
Фасосский дерзнул обвинять Перикла в таком страшном, нечестивом
преступлении, о котором говорится только в мифах, - в связи с женою
собственного сына? До такой степени, по-видимому, во всех отношениях трудно
путем исследования найти истину, когда позднейшим поколениям предшествующее
время заслоняет познание событий, а история, современная событиям и лицам,
вредит истине, искажая ее, с одной стороны, из зависти и
недоброжелательства, с другой - из угодливости и лести.
14. Фукидид и ораторы его партии подняли крик, что Перикл растрачивает
деньги и лишает государство доходов. Тогда Перикл в Собрании предложил
народу вопрос, находит ли он, что издержано много. Ответ был, что очень
много. "В таком случае, - сказал Перикл, - пусть эти издержки будут не на
ваш счет, а на мой, и на зданиях я напишу свое имя". После этих слов Перикла
народ, восхищенный ли величием его духа, или не желая уступить ему славу
таких построек, закричал, чтобы он все издержки относил на общественный счет
и тратил, ничего не жалея. Наконец, он вступил в борьбу с Фукидидом, рискуя
сам подвергнуться остракизму. Он добился изгнания Фукидида и разбил
противную партию.
15. Когда таким образом был совершенно устранен раздор и в государстве
настало полное единение и согласие, Перикл сосредоточил в себе и сами Афины
и все дела, зависевшие от афинян, - взносы союзников, армии, флот, острова,
море, великую силу, источником которой служили как эллины, так и варвары, и
верховное владычество, огражденное покоренными народами, дружбой с царями и
союзом с мелкими властителями.
Но Перикл был уже не тот, - не был, как прежде, послушным орудием
народа, легко уступавшим и мирволившим страстям толпы, как будто дуновениям
ветра; вместо прежней слабой, иногда несколько уступчивой демагогии,
наподобие приятной, нежной музыки, он в своей политике затянул песню на
аристократический и монархический лад и проводил эту политику согласно с