"Александр Плонский. Бкдни и мечты профессора Плотникова (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

буду?"
Сын жил добротно, квартиру занимал трехкомнатную, в хорошем районе -
минут сорок до центра, это у них за расстояние не считается. Работал в
научном институте физиком-теоретиком - должность такая. "Я, - шутил, -
науку двигаю в направлении технического прогресса, но все больше боком".
- Расскажи, сынок, о работе своей, - просила мать. - Трудная небось!
Тяжко тебе?
- Как когда. Бывает и тяжеленько.
- Да ты рассказывай, не скрытничай от матери.
- Что рассказывать? Все равно не поймешь. Ты ведь без образования, а
здесь и десятилетки недостаточно.
- Жизнь у меня такая сложилась, - вздохнула мать. - Некогда было
образовываться. А ты все же расскажи, вдруг пойму?
Как снисходительно посмотрел он на нее тогда, какое выражение
превосходства появилось на его лице! Он и не пытался скрыть это выражение,
подчеркивал:
"Смотри, мать, какой я. Гордись, радуйся - твоя кровь. Большое это
счастье для тебя иметь такого сына!"
Сын и вправду удался. Сильный, уверенный в себе и своем будущем,
благополучный. И о матери не забывал: каждый месяц, почитай, переводил
десятку-другую. Куда больше, к пенсии-то?
Лет пять назад привез жену, на смотрины вроде, только вот чьи? Больно
уж волновался, как мать голубушке-то его покажется!
- Ты не смотри, что она у меня простая, - говорил виновато, словно
прощения просил. - Время было такое... Люби ее, пожалуйста!
Жена у него аккуратная женщина, воспитанная.
- Конечно, конечно... - отвечает. - Я все понимаю, можешь не
беспокоиться. Позвольте, мама, я вас поцелую.
Клюнула в щеку, а потом украдкой губы-то и вытерла. После этого
зареклась Ольга в Москву переезжать раз и навсегда.
А сын все же уважил ее, просветил насчет работы. Говорил сначала с
усмешкой, все помудренее слова выбирал: "изотопический спин",
"межнуклонное расстояние", "дефект массы"... Потом увлекся, забыл, кому
рассказывает, сам с собой рассуждать начал.
Мать не перебивала вопросами. Кивала головой: все, мол, понятно.
Помянул сын о новых частицах атомных, которые открыл и обмерил. За одно
это могут большую премию дать, а то и академиком выбрать.
Она продолжала кивать, а в глазах ее тлели фиолетовые угольки. Только
сын не обратил на них внимания: была у него привычка не смотреть матери в
глаза. Так и уехал, не взглянув, лишь сказал напоследок:
- Хорошо у тебя думается, мать. Пока рассказывал, такое в голову
пришло, сам не верю... Кажется, большое будет открытие, революция в
ядерной физике. Впрочем, не понять тебе! Следующий раз приеду - растолкую,
что и как...
"Не приедешь, - подумала мать с болью. - Последняя это наша встреча,
сынок!"
...Стемнело, а колея сделалась белой, словно присыпали ее снегом.
Только какой здесь, на юге, снег. Вот в Черлаке, бывало, завьюжит, подует
с Иртыша поземка, все белым-бело...
Мать провела по колее долгим взглядом и, вздохнув, вошла в дом.