"Сергей Николаевич Плеханов. Заблудившийся всадник" - читать интересную книгу автора

ситуации, с возмущением оттолкнул руку, крикнул:
- Кто вы такие?! Что за обыск?!
И сам удивился, как визгливо, невнушительно прозвучал его голос.
Но старик словно бы и не слышал. Спросил у людей, державших Ильина за
ремень:
- Где крест?
- Не имаше, - ответили ему.
В глазах обладателя ожерелья мелькнула растерянность. Это почему-то
окончательно привело Ильина в чувство. Он понял, что положение необычно не
только для него. "Чертовщина, конечно, какая-то, но..." Будучи человеком
рациональным, он решил, что прежде всего необходимо разобраться в ситуации.
И он заговорил, стараясь придать голосу предельно будничный и деловой тон:
- Насколько я понимаю, произошло нечто экстраординарное?
Старик наклонил набок голову, явно прислушиваясь к голосу Ильина.
Похоже было, что он уловил в самой перемене тона приглашение к более
спокойной манере объяснения. Правда, взгляд его выражал все возраставшее
недоумение.
- Варяг? - вдруг спросил он.
- В каком-то смысле, - усмехнулся Ильин. - Приезжий. Фольклорист,
специалист по эпосу.
Окружающие загудели. Кто-то говорил: "Фрязин". Другие кричали: "Франк".
Третьи повторяли за стариком: "Варяг".
Хотя в душе у Ильина разлилась и все увеличивалась липкая лужица страха
- он прямо-таки физически ощущал это, - все же где-то в нижнем этаже
сознания сидело: происходящее - какое-то видение, наваждение, фантасмагория.
"Кислороду не хватает", - услужливо подсовывал отуманенный разум, не мысль
даже, а какое-то успокоительное заклинание.

Ильин перевел взгляд на окрестности, посмотрел на небо. Оно было почти
таким же, как в ту минуту, когда он спустился в подвал. И все же что-то
изменилось - цвета стали как-то ярче, насыщеннее. И еще: все стало
чрезвычайно резким, стереоскопичным. Даже отдаленные предметы, даже зубчатый
край дальнего леса виделись в мельчайших деталях. И тут его пронзило: дыра
во времени! Как-никак, а он был прилежным читателем фантастики: все, что в
издательстве "Мир" выходило, обязательно оказывалось у него на полке. И
Саймак, и Шекли, и Пьер Буль - чего он только не перечитал в институтские
годы. Наизусть помнил многие ситуации из романов Лема и Гаррисона.
"Проклятье! Неужели все это на самом деле? Галиматья какая-то!..
Антинаучно просто-напросто!" Ведь он тысячу раз читал, что все эти машины
времени принципиально невозможны.
Но потные перепуганные лица окружавших его мужиков были настолько
реальны, что Ильин не стал даже щипать себя, чтобы убедиться: все взаправду.
- Русский я, славянин! - крикнул Ильин и со злостью почувствовал, что
на глаза навернулись слезы.
- От рода словенска? - недоверчиво переспросил старик.
- Да, да! - раздраженно отозвался Ильин. - В каком веке, черт подери,
живете?
- Век?.. - Старик явно не мог уразуметь суть вопроса.
- Какой нынче год? От Рождества Христова.
Вслушиваясь в его речь, ожерельеносец удовлетворенно кивал. Даже легкий