"Леонид Платов. Безупречный минер" - читать интересную книгу автора

отвернулась.
- Смотри! Белые и розовые цветы - как вышивка крестиком на голубом
шелке, верно?
Мыкола посмотрел, но не увидел ничего похожего. Просто стоят себе
деревья в цвету, а за ними море, по-весеннему голубое. Такое вот - вышивка,
крестики, шелк - могло померещиться только девочке.
И тем же ровным голосом, каким говорила о вышивке, Надя сказала вдруг:
- Уезжаю завтра.
- Как?!
- За мной приехала мать.
Мыкола сидел оторопев.
Волосы над его ухом зашевелились от быстрого шепота:
- Ты пиши мне! И я буду. А следующим летом опять приеду: ты уже будешь
без костылей, а я стану хорошо дышать.
- Надечка, - пробормотал Мыкола жалобно.
Но не в ее натуре было затягивать прощанье. Неожиданно для Мыколы она
коснулась губами его губ, спрыгнула с подоконника и убежала. Отпущенная
ветка, мазнув Мыколу по лицу, стряхнула на него несколько дождевых капель и
лепестков.
Так и остался в памяти этот первый поцелуй: ощущением прохладных брызг
и запахом алычи, очень нежным, почти неуловимым...


"Я - БЕРЕГ! Я - БЕРЕГ!"

Надя уехала. А через несколько дней за Мыколой приехала из Гайворона
мать.
- Нэ хчу до дму! - объявил Мыкола, стоя перед нею.
- Як цэ так? У больныци хочэш?
- Ив больныци не хчу.
- А дэ хочэш?
Мыкола молчал, насупясь.
- Чого ж ты мовчыш? Я кому кажу!
Мать замахнулась на него слабым кулачком. Но он с таким удивлением
поднял на нее глаза, бледный, сгорбленный, жалко висящий между своими
костылями, что она опустила руку и заплакала.
Разговор происходил в дежурке, в присутствии Варвары Семеновны и тети
Паши.
- Буду у моря жыты, - сказал Мыкола, упрямо нагнув голову.
- А у кого? Хто тэбэ до сэбэ вчзмэ?
И тут из угла, где тетя Паша перематывала бинты, выкатился ее
успокоительный округлый говорок:
- О! Невелико дело-то! Ну хоть и на маяке лето поживет.
При слове "маяк" Мыкола поднял голову.
- Мой-то маячником работает, - пояснила тетя Паша. - Отсюда недалеко,
два километра. При маяке дом есть. Нас трое всего: сам, сынок меньшой и я. А
где трое уместились, и четвертому уголок найдем.
Мать Мыколы снова заплакала.
- Ему хорошо у нас будет, - успокоила ее тетя Паша. - Воздуху много,
воздух вольный. И Варвара Семеновна рядом. Чуть что - будет иметь свое