"Андрей Плахов. Всего 33 звезды мировой кинорежиссуры " - читать интересную книгу автора

драматургии, ренессансный по живописному решению (почти мистической красотой
и мощью исполнены пейзажи Тосканы) и остро современный по музыкальному,
фильм не принес режиссеру победы в Канне. "Лучше бы он снял "Лолиту"
Набокова", - съязвил кто-то из журналистов. Новую музу Бертолуччи Лив Тайлер
называли американской Лолитой, а ее чувственное лицо еще до начала Каннского
фестиваля подавалось как его эмблема. Тайлер играет девушку из Нью-Йорка,
которая приезжает в Италию, чтобы найти там своего отца и потерять
девственность. Когда после многих безуспешных попыток это происходит, зал
взрывается насмешливой овацией. Ничего похожего на тот священный трепет, что
вызывал любой художественный жест итальянского режиссера в пору его высшей
славы.
Она началась с "Конформиста" (1970) и завершилась "Последним
императором" (1987), хотя первый не был началом, а второй концом карьеры
Бертолуччи. При самых резких поворотах в ней всегда ощущалась непрерывность,
а каждый новый фильм тянул за собой нить ассоциаций из прошлого.
Прежде всего, с судьбой поколения, прошедшего через 1968 год. Именно
тогда появился фильм "Партнер", который на известной фабуле "Двойника"
Достоевского иллюстрировал театральные идеи Антонена Арто. Это был театр,
вынесенный на улицы, где странные типы носились с "бутылками Молотова",
провозглашали революционные лозунги, будучи при этом эксцентричной изнанкой
реальности. Сама реальность исторического момента пряталась где-то между
остовами интеллектуальных конструкций, но сегодня она прочитывается и
расшифровывается безошибочно. О таких фильмах говорят, что они "датированы"
или что они "остались в своем времени", и в данном случае это скорее
комплимент.
Бертолуччи дал определение целой эпохе, назвав еще в 1964 году свою
вторую картину "Перед революцией". Другое программное определение
принадлежало режиссеру Марко Беллоккио: его фильм "Китай близко" своим
названием намекал, куда направлены взоры левой западной интеллигенции - от
Сартра до начинающего студента.
Конечно, была еще Россия, однако при ближайшем рассмотрении она
оказалась вовсе не той страной идеалистов, какой виделась издалека. Конец
прекрасной эпохе иллюзий и надежд положил тот же 68-й. Пока студенты в
западных столицах раскачивали устои капитализма, советские войска с
имперским цинизмом оккупировали Чехословакию, внеся полное смятение в умы
левых романтиков.
В отличие от многих, Бертолуччи умел сопоставлять и анализировать.
Значительную часть того, что он сделал в 70-е годы, можно объединить в цикл
"После революции": в него вошли бы в первую очередь такие фильмы-метафоры,
как "Последнее танго в Париже" (1972) и "Луна" (1979). В них еще сохраняется
аромат романтической утопии, но преобладает горечь трезвых уроков.
"Последнее танго" - один из самых ярких всплесков лирического
индивидуализма, один из сильнейших порывов к свободе на всех уровнях:
экзистенциальном, социальном, чувственном, художественном. Провозглашенный
предшественником современного эротического кино, этот фильм разрушил
последние бастионы цензуры.
На состоявшемся в 1973 году в Риме советско-итальянском симпозиуме
Сергей Герасимов, не отрицая таланта Бертолуччи, заявил, что его новый фильм
исполнен "низкопробного пафоса". Он заверил, что эта картина никогда не
будет показана в Советском Союзе, где сексуальных проблем не существует.